— Какое это имеет значение, если тебе везет в браке?
— Хорошо, что ты так думаешь…
Истербридж улыбнулся:
— Я на это рассчитываю.
Белинда улыбнулась в ответ:
— Тогда я согласна еще раз выйти за тебя замуж.
— Местная приходская церковь нам отлично подойдет. Думаю, всем понравится.
— Ничего, что на мне не будет красного платья с блестками? — пошутила Белинда.
Колин улыбнулся:
— Раньше я хотел положить конец вражде между Вентвортами и Гранвилами, покорив Вентвортов. Но теперь, когда мы любим друг друга, думаю, вместе нам удастся положить конец междусемейным распрям, и в итоге все останутся довольны.
Белинда была полностью согласна:
— С нетерпением жду, когда мы вместе начнем применять на практике твои стратегии.
Рождественские праздники в заснеженном Беркшире Белинда проводила в кругу любимых и близких. Чего еще желать женщине?
Она оглядела нарядную гостиную в Холстед-Холле. Угол комнаты занимала огромная елка, украшенная блестящей звездой на макушке и разноцветными гирляндами. Рядом с елкой стоял Колин и разговаривал с Ястребом, но в следующую же секунду его взгляд встретился со взглядом Белинды.
Им было этого достаточно, чтобы сказать все, что они чувствуют и думают. Истербридж всем своим видом говорил — он безумно любит свою жену и не может дождаться, когда же они останутся наедине.
Маркиз подмигнул ей, и ее улыбка стала еще шире.
Белинда была на шестом месяце беременности, так что следующее Рождество они будут встречать вместе со своими детьми — она ждала близнецов, мальчика и девочку. Приятно сознавать, что даже в теперешнем своем состоянии каким-то непостижимым образом ей удается вызывать у мужа вожделение.
На полу перед диваном Пия играла со своим семимесячным сыном Уильямом, графом Истчестером, как звался сообразно своему высокому положению старший сын герцога Хоукшира. Подруга вместе с Тамарой смеялась, глядя, как Уильям ловит мячик, брошенный ему Элиотом Лэнгсфордом, виконтом Эверилом, сыном Тамары, которому был уже год и три месяца. Сойер, муж Тамары, стоял немного в стороне с пакетиком детского сока в руке и наблюдал за происходящим.
Белинда подумала — следующее Рождество с ними будут встречать не двое, а четверо детей. Она, так же как и подруги, будет возиться на полу со своими малышами, пусть сейчас в это и сложно поверить. Если она стоит прямо, то уже не в состоянии увидеть собственных ног.
Они с Колином надеялись — такие рождественские встречи станут ежегодной традицией, ведь сегодня здесь собрались их лучшие друзья.
В последнее время им удалось наладить отношения со своими семьями, и это не могло не радовать. Они с Колином устроили еще одну свадебную церемонию, на этот раз соблюдая все формальности, в местной приходской церкви, завершившуюся приемом в Холстед-Холле. По такому поводу Белинда облачилась в дизайнерское платье без рукавов и белые перчатки, и, судя по немому восхищению Колина, она старалась не зря. Истербридж, в свою очередь, был просто неотразим и невероятно мужествен в темном пиджаке.
Они даже пригласили миссис Холлингс на свадьбу. Вездесущая журналистка оказалась шестидесятилетней дамой, родившейся в Британии, но уже много лет проживавшей в Нью-Йорке. Наконец-то она могла получить о них достоверную информацию — что называется, из первых рук.
Для Белинды эта третья свадьба наконец-то стала удачной, ведь, несмотря на то что на церемонии присутствовали как Вентворты, так и Гранвилы, все прошло без сучка без задоринки. Немалую роль в этом конечно же сыграла замечательная традиция, согласно которой гости со стороны жениха и невесты сидели по разные стороны церковного прохода.
Теперь же, когда Белинда вынашивает детей, которые станут наследниками как Вентвортов, так и Гранвилов, все отошло на второй план. Даже то, что она официально сменила фамилию на Гранвил, уже не так важно.
Ястреб склонился над сыном, чтобы в чем-то ему помочь, а Колин подошел к жене и обнял за плечи:
— Ты довольна?
— Конечно, — ответила Белинда. — Как хорошо, что сегодня здесь собрались все наши друзья.
Колин улыбнулся:
— А ты помнишь, что на второй день после Рождества приедут и твои и мои родственники?
— Если они будут плохо себя вести, то сами об этом пожалеют, — шутливо пригрозила она.
— Если твой дядя Хью опять обыграет мою мать в шахматы, нам не избежать кровавых пятен на персидском ковре.
Белинда рассмеялась:
— Видишь, даже у них есть хоть что-то общее!
Дядя Хью по-прежнему жил то в доме в Мейфэре, то в Даунлендсе. Когда-нибудь эти дома перейдут к ее детям, как и было задумано.
А Элмер-стрит продали — Белинда сама настояла на этом. Вырученная от этой сделки сумма пошла на благоустройство дома в Мейфэре и поместий в Беркшире.
Теперь Белинда была по-настоящему счастлива.
По просьбе Белинды ее перевели в Лондон, где она проработала несколько месяцев и уволилась всего пару недель назад. Но она все же надеялась, что и дальше сможет сохранить свою связь с миром искусства. В Холстед-Холле собрано множество бесценных полотен, так что ей будет откуда черпать вдохновение.
Правда, сейчас ее в основном заботили приготовления к появлению на свет малышей, руководство слугами в многочисленных владениях Колина, благотворительность и прочие обязанности, ложившиеся на плечи маркизы Истербридж.
