Неправильная - [64]

— Я не могу поехать с тобой… Знаешь, ты не всегда был настолько ужасным, каким я тебя регулярно вижу. Признаться, что-то изменилось в твоем отношении ко мне после Гонконга… Но… хочешь правду? Мне плевать почему. Твои внезапные «подачки добра» может оценить только человек, которого ты не трахнул силой на восемнадцатилетние! Которого ты не запугивал изо дня в день! Который не ездил на очередной секс без желания после СМСки, чувствуя себя гребаной шлюхой! И еще этот безумный страх… Повсюду! — голос дрогнул, а предательские слезы подступили к глазам. Но в тот момент я разошлась слишком сильно, чтобы остановиться. — Но больше я не буду бояться… Ты не нравишься мне, я не хочу тебя видеть, знать и даже существовать в одном городе мне противно! Такое бывает, знаешь? Люди просто… возможно, не подходят друг к другу? Не знаю… Полюса разные.

Подняв глаза к небу, я заставила слезы уйти обратно. Странно, но легче не стало, а от молчания Пола камень на душе стал размером с нашу столицу.

— Я больше не буду жить на деньги отца, а значит, не обязана отрабатывать за его капиталовложения. Сегодня мы видимся в последний раз.

— Решила стать самостоятельной, обосновавшись на всем готовом? — после неприлично долгой паузы спросил Морган, но, не дав ответить, тут же продолжил: — Что же… Я с радостью помогу тебе прочувствовать все прелести самостоятельности, и мы посмотрим, как надолго хватит твоей детской выходки. Цветок, выросший в теплице, не сможет прижиться на асфальте. Слышала о законе «каменных джунглей», куколка? — Пол слегка поднял руку и тут же выскочил охранник, чтобы открыть ему двери. Я, не веря своему счастью, просто смотрела, как он садится в авто. Неужели… это конец?! Но, прежде чем закрыть дверь, Морган дернул головой, позволяя очкам упасть на пол. Его черные глаза полыхали такой невысказанной злобой и немым предупреждением чего-то ужасного, что тело прошиб холодный пот. Он улыбнулся оскалом хищника на охоте, увидев проблески страха и растерянности в моих глаза, и отчеканил каждое слово, выбивая предложение в моей памяти надолго: — И когда ты придешь ко мне, умоляя о помощи, ты прочувствуешь всю степень моей изобретательности в вопросах выбора наказания.

Дверь хлопнула, машина скрылась из вида, а я все стояла на дороге, не в силах прийти в себя. Но… кто говорил, что будет легко? Таких, как Пол Морган, не бросают и не говорят им «нет». Я буквально прошлась танком по его самолюбию, мужскому достоинству и инстинкту хищника, как и он по моей гордости, чести и желанию жить. Но что он может сделать, когда я уже и так по доброй воле лишила себя всех преимуществ роскошной жизни? Признаться, тогда еще не знала, что такое разозлить хищника… На какие хитрости он может пойти…

Взвинченная и потерянная, я тут же отправилась домой. Собрав два чемодана с самым необходимым, сняла платье Пола и оставила его на постели. Окинув квартиру прощальным взглядом, все же вышла из нее, борясь с приступом ностальгии. Сколько же всего я пережила в этом пристанище, а теперь пришло время для новой жизни.

Зато теперь, врываясь в кабинет отца, смогла с гордостью вернуть ему все кредитки и ключи от квартиры. Во мне бурлили такие эмоции, о которых я никогда не знала! Адреналин застилал глаза, когда под возгласы удивленного родственника я радостно заявила, смакуя каждое слово:

— Ты часто говорил, что я не достойна быть твоей дочкой, не дотягиваю. Видимо, так и есть! Поэтому самое время прервать любое наше общение. Спасибо тебе, что кормил и поил все эти восемнадцать лет, хотя мог сдать в детский дом… Впредь я намерена обустраивать свою жизнь сама и не буду платить по твоим долгам! Кажется, я уже и так рассчиталась?

Глава 29

Отец опешил и мгновенно замолчал. Его зеленые глаза округлились, а стакан с виски треснул под напором безжалостных, пухлых пальцев. Заметил это мужчина не стразу, но затем откинул стекло в сторону, расплескивая остатки жидкости на деревянный стол, а после неторопливо поднялся с кресла.

Я стояла и не шевелилась, ждала его действий и слов. Он мог ударить меня, унизить словесно, попробовать запереть в доме или даже в своем кабинете… На самом деле, я была готова ко всему, потому что теперь не боялась дать отпор.

— Ты не сможешь, Настя… — сказал он устало, садясь на стол прямо напротив меня. Замешкавшись от странных слов, я насупилась, а отец тут же продолжил: — Понимаешь, чем больше ответственность, тем больше проблемы. Да, некоторые берут на себя все в восемнадцать. И чем это заканчивается? Наркотиками, алкоголем, проституцией, криминалом… Думаешь, они от хорошей жизни это делают? Не-е-ет. Жизнь их ломает, а они, устав сопротивляться, сдаются.

Не получив от папы ожидаемой агрессии, я немного растерялась и выпалила на одном дыхании:

— Я работаю в профкоме, у меня есть место учебы и также планирую найти дополнительную подработку. Жить буду в общаге, а значит, денег мне хватит.

— Это только звучит легко… — со знанием дела сказал отец, потирая подбородок. — А потом ты сидишь в пустой комнате, и тебе мало того, что нужно «учиться ходить» заново, так еще и уровень сложности «игры» под названием жизнь возрастает с каждым шагом.