Непокоренный. От чудом уцелевшего в Освенциме до легенды Уолл-стрит: выдающаяся история Зигберта Вильцига - [58]
«Я так привык к фразе Зигги “Schmuck! Ты правда окончил Гарвард?”, – говорил действительно окончивший Гарвардскую школу права Джо Стейнберг, – что начал уже думать, что меня на самом деле зовут Шмук Стейнберг».
Стейнберг был крайне уважаемым партнером в юридической фирме Lowenstein Sandler, и ругательства Зигги в его адрес были шуткой: у них были тесные и продуктивные рабочие отношения. Однако Зигги считал «шмуком» практически любого, кто не следовал его советам и не понимал, как повезло тем, кому Зигги вообще эти советы дает.
«Дело в том, – говорил Стейнберг, – что его советы почти всегда были верными. Следуя им, вы зарабатывали деньги. Что оставалось покупателям, кроме как выслушать крики и оскорбления и признаться, что зря они не прислушивались к ним раньше?»
Schmuck – не единственный ярлык, которым Зигги снабжал людей. Оценивая работу сотрудников, например, он делил их на «рабочих лошадок» и «скакунов». Рабочими лошадками он называл тех, кто делал минимум работы, действовал каждый день по одному и тому же шаблону и редко предлагал хорошие идеи. Скакунами же были люди с потенциалом, проявлявшие инициативу, амбиции и способность не ограничиваться простым исполнением служебного долга. Скакуны могли рассчитывать на безоблачное будущее в банке – они получали постоянные прибавки к зарплате и повышения по службе. «Конечно, любому бизнесу требуются и рабочие лошадки, – объяснял он детям. – Всем нужны люди, которые будут делать основную работу. Но нет смысла тратить драгоценное время, пытаясь превратить рабочую лошадку в скакуна».
Сотрудники банка понимали, что Зигги постоянно оценивает их, и старались изо всех сил. Однако порой было трудно понять, в каком случае требуется проявить больше инициативы, а в каком воздержаться от нее. Как-то раз сотрудник кредитного отдела зашел к нему в офис и сказал: «Зигги, один из наших клиентов открывает бизнес по импорту-экспорту на острове Аруба в Карибском море. Ему нужно финансирование для расширения. Я думаю, стоит предоставить ему ссуду».
«НИ ЗА ЧТО, ЧЕРТ ПОБЕРИ! – возопил Зигги. – На этих островах не только суровая и непредсказуемая погода – у них коррумпированные правительства, которые могут по собственной воле творить с местным бизнесом все, что угодно».
«Но, Зигги, – опрометчиво начал настаивать сотрудник кредитного отдела, – этот клиент знает, что его просьба не относится к сфере наших рыночных интересов, что TCNJ обычно не выдает подобные кредиты, так что банк может запросить повышенную процентную ставку и большие пошлины…»
«НИ ЗА КАКИЕ КОВРИЖКИ! – вновь закричал Зигги. – Я никогда не выдам кредит никому с карибского острова. Один ураган – и весь остров под водой и без электричества».
Сотрудник продолжал убеждать, что привело к печальному финалу. «Зигги, – сказал он серьезно. – Вы ведь знаете этого клиента. Он держит в нашем банке кучу денег…»
«МНЕ ПЛЕВАТЬ! – прогремел Зигги. – НЕ О ЧЕМ СПОРИТЬ! А ТЕПЕРЬ ПРОВАЛИВАЙ ОТСЮДА К ЧЕРТОВОЙ МАТЕРИ, А ТО Я ВЫЗОВУ ПОЛИЦИЮ И ТЕБЯ АРЕСТУЮТ!»
Кредитный специалист пулей вылетел из кабинета – только пятки засверкали.
На другом совещании по кредитам один из сотрудников высказался в пользу потенциального заемщика на основании оценки, проведенной его сыном.
«Сыном?! – воскликнул Зигги. – Этот сын – опасный дурак. Schmuck. Раскинь мозгами. Он работает с отцом всего два года. Какое значение могут иметь его слова?»
«Ну, – сказал кредитный специалист, – активы его компаний имеют общее обеспечение, так что я полагаю, что мы защищены достаточно и выдать ссуду будет безопасно…»
«Полагаю?! Кому интересно, что ты полагаешь! Не строй из себя юриста! – гаркнул Зигги. – Передай заявку на рассмотрение нашим законникам».
«Зигги, я занимаюсь этим много лет, – осмелился ответить кредитный специалист. – Я посчитал, что могу сэкономить банку несколько тысяч долларов на юристов».
«Конечно – только это выльется в миллионный иск! – рявкнул Зигги. – Передай заявку юристу, мать твою!»
«Я понимаю вашу озабоченность, – ответил сотрудник, – но нужно принять во внимание еще кое-что. Сын заемщика привел нам многообещающие цифры роста компании за следующий год…»
«Многообещающие?! Что это за мешуга? – сказал Зигги, употребив слово, означающее на идише чепуху. – Какая разница, какие цифры они намерены показать через год? Вернись к документам и посмотри их показатели за последние три года. Пока ты не изучишь финансовые показатели по меньшей мере за этот период, нельзя принять информированное решение. Для такого вывода не надо быть гением».
«Хорошо, – уступил в конце концов кредитный специалист, – возможно, вы правы. Я запрошу в его бухгалтерии необходимые документы».
«Вот именно, а то что хочу – то и делаю, – сказал Зигги, улыбаясь и кивая. – Тебе повезло, что ты мне нравишься, а не то я бы тебя уволил».
Зигги мог отчитывать не только сотрудников, но и почти любого клиента, решившего не пользоваться его советом. Bist du meshugah?! – кричал он на идише на клиентов-евреев. Ради неевреев он готов был перейти на английский: «Вы с ума сошли?!» Иногда его оскорбительные реплики бывали забавными. «Не знаю, каким образом такой-то мог совершить такую смехотворную инвестицию, – говаривал он. – Если он такой серьезный бизнесмен, как его угораздило купить такую дрянь? Ну ладно, со всеми бывает.
