Неподвластный богам - [51]

– Верно, наши боги договорились, послав мне спасение в твоем лице, благородный Хадрат! Сумеешь ли отыскать Тотоакра? Мы должны отобрать у него Сердце и Ромб!

– Попробую, – ответил Хадрат. Он сел на песок, скрестил по-восточному ноги, руки положил на грудь и сосредоточился. Королю показалось, что его друг смотрит куда-то вдаль, за линию горизонта. Но Конан знал: там, за горизонтом, жрец Асуры видит происходящее

Ге хуже волшебного зеркала Лазбекри. – Повелитель! – сказал наконец Хадрат. – Тотоакр идет сюда!

– Прекрасно – змей сам ползет к нам в руки. Мы приготовим ему достойную встречу! Где мой меч?

– Прости, господин! Он остался у негров!

– Ну и дьявол с ним. ТЫ можешь спрятаться вон за тем камнем, чтобы Тотоакр ничего не заподозрил? – спросил Конан, указывая на валун, что чернел невдалеке.

– Я – посвященный жрец Асуры!

– Хорошо. Тогда прячься. Но прежде я лягу, а ты нацепишь на меня веревки.

– Что ты задумал? – насторожился Хадрат.

– Жрец Сета оставил меня одного крепко связанным. Хочу оттянуть момент его разочарования.

– Берегись, господин! Тотоакр – колдун! Голыми руками его не возьмешь. Помни: одно лишь прикосновение его черной ладони к груди – и тебя не сможет оживить даже мощь Сердца Аримана!

– Верно. Поэтому и нужен весь этот маскарад! За дело!

Прошла минута, и все снова выглядело так же, как в момент, когда Тотоакр отправился за своими пыточными инструментами: Конан пластом лежал между колышками, тело его опоясывали веревки. Через несколько минут король услышал тяжелые шаги.

– Эй, благородный Тотоакр! – как можно более жалобно произнес киммериец. – Готов ли ты сохранить мне жизнь, если я расскажу тебе, что мне поведал Хъяхъя?

– Я рад, что ты одумался, варвар! – сказал, подойдя, Тотоакр. – Выкладывай, а там посмотрим! Если ты не врешь… Постой! Веревки…

Бросок Конана был подобен прыжку пантеры. Жрец не успел охнуть, как был повален наземь. Киммериец упал на него, сжав ноги жреца своими ногами. Крепкие пальцы Конана сомкнулись на его шее. Изумление в глазах Тотоакра быстро сменилось гневом. Он попытался просунуть руку между собой и киммерийцем, чтобы достать ею до груди Конана.

– Но, но, собака! Лежи смирно! Я знаю, что такое «черная ладонь Сета»! Я задушу тебя прежде, чем ты успеешь коснуться меня! – злобно сказал Конан. л

– Как ты развязался? – хрипел Тотоакр.

– Неважно. Эй, Хадрат! Пойди сюда! Асуриец вышел из-за валуна.

– Ну, убей меня, пес! Чего же ты медлишь? – шептал Тотоакр, корчась в Конановых тисках.

– Отвечай, собака: известны ли тебе заклинания Скелоса? – еще сильнее сжимая шею Тотоакра, вопросил киммериец.

– Я… посвященный жрец Сета, – задыхаясь, прохрипел Тотоакр.

– Клянусь Кромом, все жрецы отвечают одинаково! Эй, Хадрат, вяжи эту собаку! Возьми его веревки – они и вправду крепкие!

В глазах поверженного жреца появился страх. Он

прошептал:

– Что ты собираешься со мной сделать?

– Хочешь ли ты жить? – вопросом на вопрос ответил Конан.

– Только глупец спрашивает об этом, – прохрипел Тотоакр.

– Так вот, я сохраню тебе жизнь, если ты сделаешь кое-что для меня. Клянусь Кромом!

– Почему я должен тебе верить?

– Да потому что у тебя нет выбора! Или ты не веришь киммерийской клятве? – грозно спросил Конан, сдавливая горло жрецу Сета.

– Верю, верю, – поспешно просипел Тотоакр.

Конан ослабил хватку. Зеленые глаза жреца пылали ненавистью.

– Эй, будь паинькой, иначе я немедля отправлю тебя к Сету! Не сомневаюсь, твой бог десять раз сдерет с тебя шкуру – его слуги, которых ты загубил…

От этого напоминания лицо жреца посерело. У Тотоакра появилась дополнительная причина бояться смерти, отметил Конан.

– Что я должен для тебя сделать?

– Тезиас умертвил моего друга Пелиаса. С помощью Сердца Аримана ты воскресишь его. Потом я тебя отпущу. Хотя ты, пес, заслуживаешь смерти!

Киммериец не отпускал Тотоакра из своих железных объятий до тех пор, пока Хадрат не закончил свою работу. В искусстве связывания жрец Асуры не уступал жрецу Сета. Только ноги стигийца остались свободными. Затем Конан оторвал кусок ткани от платья Тотоакра и сделал кляп.

– Это еще зачем? – стараясь скрыть досаду, молвил стигиец. – Ты боишься моих проклятий?

– Я слишком много перевидал таких, как ты, посвященный жрец! И мигнуть не успеешь, как на выручку вашему брату поспешат бестии из преисподней! Так что помолчи, пока мы не дойдем до места, – говорил Конан, засовывая крепкий кляп в рот Тотоакра. Если бы глаза жреца могли метать молнии, он, наверное, испепелил бы десятерых. Но Конан только посмеивался.

Хадрат тем временем обыскал стигийца. Сокровища были при нем – и Сердце Аримана, и Ромб Яхкунга. Сердце жрец Асуры взял себе, Ромб же передал Конану.

– Это и есть та самая штука? – спросил Хадрат.

– Да, – ответил киммериец, принимая Ромб. – И с ее помощью мы одолеем Великую Душу. Но сначала позаботимся о волшебнике. – В Птейон! – скомандовал король, и странная троица зашагала к руинам проклятого города,

Когда Конан и его спутники отыскали то место, где в саркофаге был оставлен Пелиас, солнце ухе высоко стояло над землей. Адская жара иссушала кожу, расплавляла разум, но люди все шли и шли, не позволяя себе отдохнуть. Слава богам, Тотоакр оказался вынослив – пустыни Стигии были его домом. Хуже всего приходилось Хадрату, но он, стиснув зубы, упрямо брел за своим королем.