Нэпал — верный друг. Пес, подаривший надежду - [8]

Основная причина отсева — невнимательность. Представьте себе: вы тот самый мальчик с аутизмом и церебральным параличом и находитесь в парке с псом-сопровождающим. А он замечает стаю уток и кидается за ними вдогонку, распугивая их. Обычное поведение для собаки, не правда ли? Конечно. Вот только эта рассеянность — неспособность собаки сконцентрироваться на сто процентов на человеке, которому она должна помогать, — недопустима для хорошего пса-помощника.

Собаки СПНВ должны уметь «отключать» все вокруг себя — в том числе и кряканье уток, — чтобы сосредоточиться исключительно на человеке, которому должны помогать. Лишь такая собака способна пройти испытание.

Еще одна причина, по которой собаки не доходят до выпуска, стара как мир. Это еда. Собака, для которой пища важнее всего, все время хочет есть, и именно такие собаки очень часто отсеиваются.

Когда Джим возвращал Теренса в СПНВ, он понятия не имел, получится ли что-нибудь у этого юного пса. Мужчина знал, с чем придется столкнуться его питомцу. Инструкторам СПНВ предстояло подвергнуть Теренса многонедельным суровым испытаниям. Например, человек прятался, а потом выскакивал из укрытия, стараясь напугать пса, который должен был как можно скорее прийти в себя и вернуться к выполнению своего задания. На тренировочную площадку бросали игрушечную белку на веревочке, проверяя, сумеет ли Теренс побороть естественное для собаки искушение погнаться за этой увлекательной штуковиной. Псу показывали кошек, чтобы убедиться: он не станет гнаться за ними. А еще были кролики и множество других домашних животных, перед которыми собаки обычно не могут устоять.

Спустя три недели после того, как Джим отдал юного пса в СПНВ, позвонил один из кинологов и сказал:

— У нас есть новости.

Джим подумал, что ему звонят, чтобы объявить о провале Теренса.

— Когда мне за ним приехать? — спросил он, опережая события.

— Нет-нет, новости хорошие, — засмеялся кинолог. — Теренса отправят в Санта-Розу. Он будет псом- производителем в СПНВ.

Его сочли лучшим из лучших — собакой, предназначенной для того, чтобы давать потомство. Те немногие животные, которые удовлетворяют всем требованиям СПНВ, становятся участниками селекционной программы этой организации. Полученных в результате щенков отдают воспитателям по всей стране.

Нэпал, сын Теренса, первый в помете, конечно же, будет просто невероятным псом. Женщину, которая присматривает за Теренсом, зовут Гейл Кин. Она волонтер, выращивающий щенков для СПНВ. Ее отец — Биль Кин, автор знаменитого комикса «Семейный цирк». Он написал с дочери одного из персонажей, Дотти. Гейл живет в красивом округе Напа, и Джим понимает, что у Теренса лучший в мире дом.

Несколько дней назад Гейл прислала Джиму фотографию щенков Теренса и Алексы Второй. На снимке запечатлены лоснящиеся, черные как смоль шарики — мохнатые воплощения озорства. Их четверо. Они сидят рядком на клетчатом одеяле, опираясь на лапки, которые по-щенячьи неуклюже разъезжаются. Крайний слева — Нельсон, брат Нэпала. Он склонил голову вправо, его взгляд полон исследовательского интереса. Справа сидят Ная и Нелла, сестры Нэпала. Одна явно обещает стать милой проказницей, а у другой — самой маленькой в помете — во взгляде какое-то беспокойство.

Второй слева — Нэпал.

В нем есть кое-что особенное: он один из всех сидит совершенно прямо, высоко подняв голову и глядя перед собой, в камеру, необыкновенными глазами, в которых уже сейчас читается поразительная проникновенность.

Даже в возрасте восьми недель Нэпал так и светился любовью, преданностью и желанием служить. Во всяком случае, об этом говорил Джиму его внешний вид.

Во взгляде щенка читалось: «Я здесь ради тебя. Я рядом и готов распахнуть перед тобой свое сердце».

Джим съезжает с Семьдесят шестого шоссе, едет до поворота на Мишн-авеню, направляет свой «крайслер» налево, на подъездную дорогу «Ранчо дель Оро» и останавливается на стоянке. Вот он и возле центра СПНВ в Оушенсайде. Само здание находится всего в нескольких кварталах от позолоченных солнцем волн Тихого океана. Перед Джимом широкий вход с колоннами, а где-то за стенами с белой лепниной и роскошными пальмовыми деревьями его ждет новый питомец.

Джим паркуется и нажимает на рычаг подлокотника. Фиксаторы отпускают кресло, и теперь мужчина может развернуть его к выходу из фургона. Он открывает боковую дверцу и нажимает кнопку. Что-то пронзительно взвизгивает. Сбоку из фургончика выезжает наклонная платформа и опускается все ниже, пока не касается земли. Джим тянется к какому-то раскладному приспособлению в грузовом отсеке фургона, отсоединяет его и устанавливает боком к своему сиденью. Мужчина подтягивается на руках, пересаживается в инвалидную коляску, стоящую рядом, и выезжает из мини-фургона по наклонной платформе. Заперев «крайслер», Джим разворачивает коляску к фасаду СПНВ и готовится к встрече.

Джиму Зигфриду сорок четыре года. В инвалидную коляску он попал в девятнадцать лет, после несчастного случая. Это не помешало ему заниматься в жизни тем, чем он хотел, и, что самое важное, не остановило в стремлении помогать людям. По правде говоря, вполне возможно, что именно собственный опыт наделил Джима способностью сочувствовать людям с ограниченными возможностями.