Неоспоримая любовь - [29]

- Ты уже женат, дебил! Мы нахуй не в Юте21, – он хлопнул дверью и спустился в холл.

Блу сидел в одиночестве за баром. Двадцать семь лет, две пачки сигарет в день, прогрессирующий алкоголизм и все еще здоров, как подросток.

- Ева? – спросил Дьюс.

Блу опрокинул рюмку текилы.

- Уехала.

В его груди все сжалось так сильно, что он вынужден был остановиться и растереть кожу в области сердца, прежде чем смог снова нормально дышать.

- Когда?

Блу наполнил и опрокинул следующую рюмку.

- Часа два назад.

Блять.

БЛЯТЬ.

- Прости, Босс. Я бы разбудил тебя, чтобы сказать, но она рыдала. В истерике. Умоляла открыть ворота. Умоляла не будить тебя. Я не в силах воевать с истерящей женщиной. Сразу хочется выпить.

- Ясно, – ответил он, оцепенев.

- Она оставила тебе это, - Блу протянул руку.

Он взял маленькую записку и развернул ее.

Дьюс, мне так жаль.

Мне не стоило приезжать и врываться в твою жизнь.

<3 Ева.

P.S. Береги себя.

- Босс?

- Что?

- Она славная девушка, – сказал Блу. – Милая к тому же. Хорошо освоилась здесь, приняла на себя удар за клуб. К тому же охуеть, как обожает тебя. Она так смотрит на тебя, что можно подумать, ты король ебаной Англии. И она добра к парням, не достает их из-за этих девок, приносит пиво, болтает и шутит, подружилась с этой штучкой, подружкой Джейза. Она не то, что Миранда… - Блу откинул голову, принимая еще одну рюмку, и передернулся. – Будь я тобой, я бы сделал все возможное, чтобы удержать такую, как она, в своей постели.

Что еще он мог сделать, чтобы она не ушла? Привязать ее к кровати? Накачать наркотой?

- Да… - пробормотал он. – Слишком поздно.

Он скомкал записку в кулаке.

- Налей мне, - проговорил он, присаживаясь рядом с Блу.

Ебать эту Еву Фокс и ее совершенные сиськи, и ее совершенное лицо. Надо было возвращаться к делам, возвращаться к своей жизни.

И он вернулся.

Три долгих года он проживал свою ебаную жизнь.

Его безрадостную гребаную жизнь.

А затем он снова встретил ее.

И его безрадостная жизнь стала куда блять намного тоскливей.

Восьмая глава

Застонав, Фрэнки рухнул на меня.

- Слезай, – скомандовала я, отталкивая его. – Я дышать не могу.

Он поднял голову, ухмыляясь.

- Мне нравится твой вид, детка. Голая, блять, и прямо подо мной.

Фрэнки был ненасытен. Я почти желала, чтобы он продолжил блядовать где-нибудь в клубе и дал мне перерыв.

- Фрэнки! Я не могу дышать! Давай слезай!

Похрюкивая от смеха, он приподнялся на несколько дюймов надо мной.

- Я пытаюсь, детка, но, боюсь, ты не пустишь меня обратно.

Я раздраженно вздохнула, отпихивая его изо всех сил. Моих сил хватило не намного, но я все-таки сумела оттолкнуть его в сторону и слезть с постели.

Фрэнки потянулся за мной, я отскочила, шлепнув его по рукам. Я пошла в ванную одеться, не спуская с него взгляда.

- Напомни-ка, почему мы должны заниматься этим в клубе? – спросила я, надевая трусики, затем через голову проскальзывая в хлопковое джерси-платье.

- Встреча этим утром.

Я собрала свои волосы на затылке и включила кран. Набирая воду в ладошки, я стала умывать лицо.

- Ну, так почему я должна оставаться в клубе, если встреча у тебя?

- Не могу заснуть без тебя, детка.

Схватив зубную щетку Фрэнки, я выдавила на нее пасту и засунула в рот.

- По какому поводу собираетесь? – промямлила я с щеткой за щекой.

- У нескольких клубов образовались проблемы с Анжело Буонаротти. Похоже, что этот мудак нанял на одну и ту же работенку сразу нескольких ребят. Все вышло из под контроля, один из наших погиб. Надо разобраться, что за херня происходит. Возможно, Буонаротти пора присмотреться к месту на кладбище. Посмотрим.

Я сплюнула, промыла щетку и вернула ее обратно на место. Затем схватила косметичку и стала приводить себя в презентабельный вид.

- Собираюсь позавтракать с Ками, пока ты занят.

- У нее?

Я склонилась к зеркалу, легко набивая пальцем консилер под глаза.

- Скорей всего.

- Не переношу этого долбоеба, ее мужа, – проворчал Фрэнки.

Я ухмыльнулась.

- А кому-то он вообще нравится?

Чейз Хендерсон был высоко оплачиваемым адвокатом в известной юридической компании. В двадцать пять он получил партнерство в ней. Мы вместе ходили на подготовительные занятия, но он свалил в Гарвард в итоге, а мы с Ками остались на Манхэттэне, готовясь поступать в Университет Нью-Йорка. Их родители давным-давно согласовали этот брак. В школе над такой помолвкой посмеивались, но для их круга это не было чем-то из ряда вон выходящим. Во многих состоятельных семьях политиков по-прежнему были распространены договорные браки.

Чейз был невероятно хорош собой – в стиле «любимец Америки из рекламы белья Кэлвина Кляйна». Я ни разу не видела, чтобы он появился небритым, каждый его выход был, как с обложки журнала. Из уложенных гелем волос не выбивалась ни одна прядь. И самая главная деталь образа – вечно надменное, раздраженное выражение лица. Аура напряжения и дискомфорта сопровождала его. Размышляя о Чейзе, я представляла дом, который был чрезмерно дорогим, слишком новым, слишком вылизанным, слишком идеальным, чтобы расслабиться и почувствовать себя в нем комфортно.

Ками презирала его.

Она наставляла ему рога с ее персональным тренером с того момента, как закончился их медовый месяц. Он изменял ей с множеством разных женщин, ни с одной из них не встречаясь дольше двух-трех недель.