Неоправданная жестокость - [18]
— Вот именно. Наша с тобой земля, как и вся Россия — шлюха, раздвинувшая ноги для западных инвесторов. Наверху могут сколько угодно талдычить о том, что стране это, мол, выгодно. Но мы-то с тобой понимаем, что наш рынок захвачен западными фирмами, и это невыгодно абсолютно, с какой стороны ни гляди. Российский бизнес такое положение вещей просто губит. Мы проигрываем собственный рынок, он даже на десять процентов не заполнен товарами отечественных производителей.
Павел Сергеевич положил свою все еще твердую руку на плечо Виктора.
— Кто-то должен изменить ситуацию, Витя. По крайней мере, дать толчок переменам. Ты сильный человек. Что еще важнее, ты честный человек. Таких людей я за свою долгую жизнь видел очень немного. Ты один из тех, кто может помочь своей стране.
Он откинулся на спинку дивана, и с улыбкой ждал ответа.
— Я не собираюсь идти в политику, — сказал Виктор. — Никогда не собирался, и мне, по большому счету, нечего там делать. Вы же знаете.
Помолчав, он добавил:
— Я восемь лет работал круглые сутки, чтобы обеспечить своей семье достойный уровень жизни, а себе — репутацию. Иногда мне приходилось идти против совести. Пожимать руки и улыбаться людям, которые мне омерзительны, о которых я знал такие вещи, что меня выворачивало. Два раза я был на грани банкротства, один раз мне угрожали. Я прошел через все это только потому, что знал — впредь я ничего подобного делать не стану. Я пробивал дорогу в жизни — с вашей помощью и благодаря Светиной любви, ради своих детей, — а это всегда связано с унижением и самопредательством, потому что в начале пути ты слишком слаб, и зависишь от тех, кто сильнее. Я делал вещи, о которых сейчас не могу вспоминать без досады, только для того, чтобы оказаться там, где я сейчас, и стать тем, кто я есть.
Сохраняя на лице улыбку, Павел Сергеевич поднял руки.
— Я не пойму — к чему ты клонишь?
— К тому. — Взгляд Виктора стал суровым. — К нынешнему моменту я достиг всего, чего хотел. И совсем не намерен снова ввязываться бог знает во что.
Павел Сергеевич пожевал губами.
— Значит, все было ради простого обывательского счастья?
— Вы удивлены? Все к этому приходят. Даже студенты теперь уже не стремятся менять мир.
— Они молодые, их не должна интересовать политика. Но ты многое видел и многое понимаешь. Ты, как я уже говорил, всегда был сильным человеком. И сейчас ты становишься еще сильнее. Твоя воля на глазах крепнет. Сейчас самое время для важных решений.
— Я принял свое важное решение.
— Разве ты из тех, кто думает только о себе? Тебя совсем не волнует судьба твоей страны?
Виктор усмехнулся. Тон его стал раздраженным:
— Моя страна не очень-то пеклась о моей судьбе. Вы сами недавно об этом говорили. Павел Сергеевич… — Он вздохнул, провел рукой по лицу. — Нельзя ли поговорить об этом чуть позже? Сегодня наша годовщина, и я…
— Понимаю, понимаю. — Павел Сергеевич похлопал зятя по руке. — Но ты все-таки подумай над моими словами.
— Да тут и думать нечего! — воскликнул Виктор, против воли вновь включаясь в разговор. — Как мне выдвигать свою кандидатуру на выборах? У меня ни партийной принадлежности, ни политической программы, — ничего! За год я все это подготовлю?
— Самое главное у тебя есть. — Павел Сергеевич встал, подошел к столу. — Безупречная репутация. Ты успешный бизнесмен, примерный семьянин. У тебя чудесная жена, дети, в твоей биографии ни одного темного пятна. Твоя благотворительная деятельность обеспечит тебе поддержку избирателей. С такой женой, как Светка, будет не стыдно показаться на любом мероприятии.
Старик выдвинул ящик стола, достал пузырек с таблетками. Высыпал на ладонь две, бросил в рот. Наполнив стакан водой из графина, начал пить ее большими глотками. Кадык его судорожно дергался, как зоб у голубя.
Поставив стакан на стол, Павел Сергеевич с трудом отдышался.
— Вступить в партию — дело нехитрое, — сказал он, опершись руками на стол. — Окажи одной из них финансовую помощь, помоги провести пару митингов, да месяц-другой поагитируй. Тебя все примут с распростертыми объятиями, даже коммунисты и ультрарадикалы.
Он расхохотался, Виктор невольно рассмеялся вслед. Старик, впрочем, тут же раскашлялся. Виктор встал и похлопал тестя по спине. Тот поблагодарил. Виктор сел, и Павел Сергеевич продолжил, все более увлекаясь:
— Выбери любую устоявшуюся партию — не зеленую, а начавшую при Ельцине — умеренно правого или правоцентристского толка. Социал-демократическую, либерально-демократическую, народно-демократическую — неважно. Главное, чтобы в названии присутствовало слово «демократическая». И не суйся к либералам. От них все беды. Именно они, и никто другой, виноваты в развале страны, в дефолте и во всем на свете. И вообще, ни в одной стране мира, ни в одну историческую эпоху либералы не сделали ничего полезного, от них один вред.
Будь с народом честен, если хочешь, но главное — обещай им сильную власть. Ни в коем случае не свободы. Защищая в дебатах свои тезисы, не приводи в пример опыт Запада — только русскую историю. О Европе говори с пренебрежением. Говори избирателям, что наш рынок поглотили западные фирмы, и с этим нужно бороться. Объясни, как это важно.
Иногда жизнь человека может в одночасье измениться, резко повернуть в противоположную сторону или вовсе исчезнуть. Что и случилось с главным героем романа – мажором Алексеем Вершининым. Обычный летний денек станет для него самым трудным моментом в жизни. Будут подведены итоги всего им сотворенного и вынесен неутешительный вердикт, который может обернуться плачевными и необратимыми последствиями. Никогда не знаешь, когда жестокая судьба нанесет свой сокрушительный удар, отбирая жизнь человека, который все это время сознательно работал на ее уничтожение… Содержит нецензурную брань.
Гуманитарий-русист Ник Эллиот понимает, что рискует продать душу дьяволу, поступив в брокерскую фирму Dekker Ward, но ему отчаянно нужны деньги. Шеф Ника, предприимчивый Рикарду Росс, больше известен как маркетмейкер. Его кредо — «кто не с нами, тот против нас». Поначалу Нику кажется, что он наконец-то ухватил удачу за хвост, но тут начинают происходить странные вещи. Сначала он узнает, что его предшественник погиб от рук вооруженных грабителей. На самого Ника совершено разбойное нападение. Неожиданно увольняют одного из ведущих трейдеров компании.
Все уверены, что учителя убила Лили Бенкрофт, у которой были весомые причины его ненавидеть. Она жила, чтобы побеждать, а он разрушил все ее мечты. Но убийство? Это было слишком даже для такой целеустремленной натуры, как Лили.Доказано: она невиновна. Но ей не остановить пересуды за спиной и жуткие телефонные звонки, раздающиеся каждую ночь. Еще одно зверское убийство, и Лили проваливается в пучину кошмара, с которым тщетно борется. Сумеет ли она окончить выпускной класс?..
Один из ведущих мастеров британского нуара Дэвид Пис признает, что его интерес к криминальной беллетристике был вызван зловещими событиями, происходившими в его родном Йоркшире — с 1975 до 1981 г. местное население жило в страхе перед неуловимым серийным убийцей — Йоркширским Потрошителем. Именно эти события послужили поводом для создания тетралогии «Йоркширский квартет», или «Красный райдинг» (райдинг — единица административно-территориального деления графства Йоркшир), принесшей Пису всемирную славу.«1974» — первый том тетралогии «Йоркширский квартет».1974 год.
В Калифорнии, в маленьком горном городке, рассказывают о встречах со Снежным Человеком, которого здесь называют Сесквоч, и существует поверье о Мандранго — порождении сил зла, который в назначенный срок выходит из-под земли, чтобы найти себе невесту. В городе и его окрестностях происходит серия жутких убийств, и некто похищает журналистку Элен, с которой происходят невероятные и драматические приключения.
Завораживающий роман в жанре танго.Недавно потерявший жену комиссар Мигель Фортунато готовится выйти на пенсию после долгих лет службы в полиции Буэнос-Айреса. Его последнее задание – помочь следователю, приехавшему в Аргентину из США для расследования обстоятельств похищения и убийства известного американского писателя. Задание, как выясняется, непростое. Во-первых, следователь оказывается совсем молоденькой, неопытной, но очень привлекательной девушкой по имени Афина Фаулер. А во-вторых, сам Фортунато в силу определенных причин вовсе не заинтересован в том, чтобы правда об убийстве вышла наружу.Впрочем, расследование должно идти, хочет он этого или нет.