Неопавшие листья русского языка - [12]

С другой стороны, упорно внедряется мысль, что Россия по отношению к развитым странам больше не Великая Держава (в дискурсе либералов синоним — «Империя»), а просто одна из «рядовых бриксов». Упорно синонимизируются слова «великодержавный» (тут же «выстреливает» — «шовинизм»; ср. также «великорусский») и «имперский» (+ «амбиции»). Дальше идет стандартный прием идеолого-смысловой демонизации: расширяются контексты, и встраивается система перекрестных штампов, вроде «крах великодержавных амбиций» или «родимые пятна великорусского имперского сознания». В этом смысле, в случае «победы» либерального дискурса, судьба слова «держава» будет аналогична судьбе германизма «рейх» в русском языке, который навсегда дискредитирован национал-социалистическим контекстом. Но обстоятельства складываются иначе.

Массовое современное сознание, в отличие от политико-идеологического, все меньше ассоциирует слово «держава» с монархической идеей («держава — золотой шар с короной или крестом наверху — эмблема власти, одна из регалий монарха»). Поколение тридцатилетних не вкладывает в это слово и той «ностальгически-ретроспективной коннотации», которая есть в сознании значительной части стершего поколения. А значит, уже запущен процесс постепенного выздоровления слова. Через некоторое время (судя по всему — примерно через поколение) все антимонархические и антисоветские компоненты смыслов окончательно «выветрятся» и будет возможно возвращение к описыванию исконного этимона.

«Держава» (примерно с XI века) — это 1) основание, основа, фундамент, то, что поддерживает, то, на чем что-либо держится, и т. п.; 2) сила, могущество, порядок; 3) владычество, власть. Основные смысловые скрепы слова — 1 и 2. И они находят подтверждение в диалектной и просторечной разговорной речи. «Держава» — это, к примеру, ось колеса, опора (столб и т. п.), «крепость» («надо усилить державу стены»), порядок («нет в этом доме державы»). «Держава» в значении «государство» появляется позднее (прим. в XIII веке). Далее начинается многовековая конкуренция слов «держава» и «государство». В конечном счете «государство» отходит в семантическую зону «этоса» и «логоса», а «держава» — в зону «пафоса», обрастая произвольными эмоционально сильными единицами: «державец» у Пушкина, «державный шаг» (у Блока и др.), «державствовать» (у Суворова и др.) и проч.

«Государство» (первоначально — «господарство») выражает идею персонифицированного управления (Господь, Государь). Это слово как бы «вертикальное». «Держава» (от «держать», «поддерживать») есть выражение идеи подержания космического порядка (настраивания, наращивания, регулирования, упорядочивания). Государство — это в большей степени тотем и демиург. Держава — культурный герой. Государство — это «госвертикаль», скипетр, жезл, посох (греческое «скептрон»), ствол. Держава — это «держава», то, чем управляют, страна, земная горизонталь, почва, корни. Государство и Держава — это вертикальная и горизонтальная составляющие креста, небесное и земное, дух и тело.

Наверное, целесообразно было бы активно внедрять в речь политиков (и не только политиков) слово «держава» в, казалось бы, бытовых (преимущественно — пространственных) контекстах: «на севере державы», «совершил поездку по державе» и т. п. Нужно приучать людей к тому, что «держава» — это не «потерянный рай», не «ретроплач», не безвозвратно ушедшее прошлое, а нормальная «данность», факт. Поразительно, но в одном из статистических опросов только примерно 45% школьников знали, что по территории Россия — самая большая страна в мире. Называли Китай, США и даже Индию и Австралию. И около половины считало, что СССР был в 2–3 и даже в 4 раза больше, чем РФ.

Аналогично, на наш взгляд, необходимо поступать и с однокоренными словами («державное развитие», «наш державный туризм» и т. п.).

Полезно было бы и создавать отчасти игровые неологизмы («российско-державные интересы», «грамотно державить», «Медведев отдержавился», «раздержавить американцев», «державка Меркель», «эстонская державка», «Чубайс-нанодержец»).

ДОБРО

Что такое «добро»?

На этот вопрос совсем нелегко ответить. Конечно, можно (и нужно) открыть толковый словарь и посмотреть, что же там написано.

Там написано много всего интересного. Интересно, например, то, что «добро» — это и существительное, и частица, и союз.

Как существительное это слово объединяет и общее, и абстрактное, «идеальное» значение (нечто положительное, хорошее, полезное) и конкретное, «материальное» (вещи, имущество). К тому же есть и третье, ироничное («мне этого добра и даром не нужно»).

В качестве служебных частей речи это слово выражает согласие («добро! договорились») или допущение («пусть, пускай бы»: «добро бы сам работал, а то…»).

Что же такое «добро» — антоним зла, материальный достаток, согласие, возможность?.. Уж слишком широкий «разнос смыслов». И все же: должна же быть какая-то глубинная связь между «добросердечностью» и «согласен», между «недвижимостью» и «пускай».

И снова ответить на этот вопрос нам поможет этимология, то, что можно назвать генетическим смысловым кодом слова.