Неодолимое влечение - [22]

Он принял отказ без возражений, и у нее создалось впечатление, что это был всего лишь вежливый жест, не больше. Лейф дал ей понять, что готов забыть о прошлом, но это вовсе не означало, что он хочет установить более тесные связи с английской ветвью семьи.

Когда они вошли, Терье и дедушка уже сидели за столом в светлой и полной воздуха столовой. Любовь норвежцев к ярким цветам нашла свое отражение и в этой комнате. На стенах висели шерстяные ковры и мягко поблескивающие поделки из дерева. И Кирстен пришла к выводу, что дизайн в Норвегии служит одной цели — дать простор свету. Может быть, это своеобразный способ запастись им на короткие дни и долгие зимние ночи? Правда, здесь, в Бергене, ночи вполовину короче, чем в северной части страны, где несколько месяцев в году солнце вообще не выходит из-за горизонта.

По приглашению Лейфа Кирстен села напротив Терье, но старалась не встречаться с ним взглядом. Ее еще переполняли воспоминания о недавнем событии.

Терье был одет тоже по-домашнему. Бледно-кремовая рубашка с расстегнутым воротником позволяла видеть бронзовую грудь. Она вспомнила прикосновение его крепких мышц и силу, исходившую от него, и у нее пересохло во рту. Если несколько мгновений, которые она провела в его объятиях, способны вызвать в ней столь жгучее желание, то любовь с ним могла бы быть чем-то неземным!

Руне, как старший в семье, сидел во главе стола и, разговаривая с сыном и внуком, вообще не обращал на нее внимания. Обед — трапеза не для людей с плохим аппетитом. Они начали с домашнего супа из спаржи, по вкусу превосходящего все, что Кирстен когда-либо пробовала раньше. Затем последовали ломтики говядины, завернутые в трубочки и начиненные фаршем, а к ним — картофельные клецки с подливкой и еще с полдюжины добавок из разных овощей. Десерт состоял из фруктов с меренгами и взбитых сливок, политых шоколадным сиропом с жареным миндалем.

Сыры, как Кирстен уже знала, ели в основном за завтраком и за ленчем в бутербродах. Но после такого обеда она, конечно, не смогла бы съесть ни сыра, ни чего-либо еще. Количество пищи, которое поглотили двое младших членов семьи, показалось Кирстен феноменальным. Но и Руне не отстал от них, несмотря на свой возраст.

— Как вы ухитряетесь сохранять вес, если каждый день столько едите? — спросила она Лейфа. — По-моему, я больше никогда в жизни не почувствую голода.

— Если бы вы жили здесь, то скоро бы поняли, что вам необходимо добавочное топливо, — засмеялся Лейф. — Мы любим проводить свободное время в активных занятиях.

— Кирстен катается на лыжах, — включился в разговор Терье. — Большей частью на склонах с искусственным покрытием. Но это лучше, чем ничего.

— Бедным не приходится выбирать, — улыбнулась она, стараясь придать голосу ровное звучание. — Я тоже ради интереса регулярно играю в сквош, такой упрощенный вид тенниса, и дважды в неделю занимаюсь аэробикой. Так что меня, кажется, нельзя обвинить в лени.

— А вы не пробовали ради удовольствия ходить в долгие пешие походы? — спросил Лейф. — Или заняться альпинизмом?

— Нет. По правде говоря, у меня нет времени.

— Какая у вас работа? — продолжал Лейф.

— Я занимаюсь гигиеной рта. — Она улыбнулась, заметив его удивление. — Обычно именно так реагируют на мой ответ.

— Что заставило вас выбрать такую профессию?

— Одна из моих тетушек замужем за зубным врачом. Он убедил меня поступить на курсы и, когда я их окончила, взял на работу в свой кабинет.

— А у вас нет желания самой стать зубным врачом?

— Слишком долго учиться, и, наверно, нет призвания, — снова улыбнулась Кирстен.

— Жаль, — заметил Терье. — Видимо, вы могли бы унаследовать от него практику.

— У него есть сын, который унаследует практику своего отца, — возразила она. — Мне нравится делать то, чем я занимаюсь.

— В вашей жизни уже есть избранник? — задал очередной вопрос Лейф. — Или вы еще ищете такого, какой вам нужен?

— Избранника нет, — призналась она и почувствовала, как под взглядом Терье краска приливает к щекам. — И я не ищу мужа, если вы это имеете в виду.

— Вы бы предпочли отношения, не стесненные условностями?

— По-моему, это зависело бы от обстоятельств, — осторожно ответила Кирстен.

— Видимо, боитесь обязательств? — заметил Терье.

— Наверно, вам это лучше знать, — парировала она.

Руне бросил короткую и резкую реплику, не дав тем самым ответить Терье, который теперь беседовал с дедом. Кирстен твердо решила держать себя в руках, и тем более под задумчивым взглядом Лейфа.

— Простите, — пробормотала она. — Это было невежливо с моей стороны.

— Вас побудили к такому ответу, — проговорил Лейф. — Терье тоже надо бы извиниться.

— О, конечно, — согласился сын и посмотрел на нее ничего не выражающим взглядом. — Это было бестактное замечание.

Руне снова заговорил, и на этот раз ему ответил Лейф. Не в силах выдержать взгляд голубых глаз, Кирстен переключила внимание на меренги, еще остававшиеся у нее в тарелке. Ей вдруг захотелось встать и уйти, вырваться из этой невыносимой ситуации. Никому из них не нужно ее присутствие, она крест, который приходится нести.

— Я позвонил своей сестре Ханне и пригласил ее прийти вечером, чтобы познакомиться с вами, — снова обратился к ней Лейф. — Я попросил ее также привести всю семью, если у них не запланировано что-то другое. Падчерица сестры, Ингер, примерно вашего возраста.