Необыкновенная жизнь обыкновенного человека. Книга 3. Том I - [36]

Кроме того, в конце весны 1928 года произошло и еще одно событие, давшее возможность более быстрому продвижению по служебной лестнице Борису, но в то же время еще более усложнившее его работу.

В середине мая лесопромышленник Бородин, получивший вперед полугодовую арендную плату за склад от ДГРТ и большой (около 200 тысяч рублей) аванс от Дальлеса на производство осенних лесозаготовительных работ для обеспечения остававшегося у него лесопильного завода, со всеми этими деньгами оказался в Китае. По слухам, стало известно, что там он не задержался, а уже успел переехать в Японию.

Мы неоднократно говорили, что при той слабой охране государственных границ на Дальнем Востоке, которая там была в это время, уйти за границу особого труда не составляло, даже с наличием такого солидного багажа, который сопровождал Бородина.

Он увез с собой не только большие деньги в виде червонцев (высоко котировавшихся за границей), но много домашних вещей и всю семью. Как это ему удалось сделать, сейчас судить трудно.

Только примерно дней через пять после отъезда Кати в Шкотово, в начале июня, придя утром на склад, Борис увидел своего соседа, старичка-бухгалтера Соболева, работавшего у Бородина, в очень растерянном и подавленном состоянии. От него он узнал о том, что Бородин – его хозяин, сбежал за границу, увез много денег и что люди, приходившие на склад из ГПУ, взяли с него подписку о невыезде. Теперь он страшно боится, как бы ему не пришлось отвечать за дела Бородина. Тем более что большую часть наличных денег из банка, по поручению хозяина, получал он.

Уже несколько недель Алешкин чувствовал все большие и большие неудобства от мизерности своей территории на арендуемом складе. Большую часть бочечной клепки он уже давно начал складывать в большие бурты вне территории склада, чем вызывал нарекания со стороны работников железной дороги и порта. Кроме того, он был вынужден нести дополнительные расходы по охране этого материала. В то же время, большая часть территории склада пустовала, так как те несколько небольших штабелей различных досок, сложенных Бородиным, занимая очень мало места, тем не менее, отнимали большую часть территории склада. Наличие по соседству со своим лесом этих штабелей беспокоило Алешкина и в другом отношении. Он постоянно боялся, что рабочие-китайцы по указанию Бородина, или его десятника могут при продаже взять доски, принадлежащие ДГРТ, или при выгрузке из вагона положить доски «Рыбтреста» к Бородину.

Узнав о бегстве Бородина, Борис медлить не стал. Он сию же минуту отправился в трест. Антонова там не было, а заведующему коммерческим отделом Черняковскому он не очень доверял, так как подробно знал его биографию. Поэтому, пренебрегая субординацией, решил обратиться прямо к заместителю председателя правления треста товарищу Мерперту. Довольно просто получив у него прием, Борис Яковлевич Алешкин, волнуясь, рассказал ему о Бородине и предложил, пользуясь тем, что пока это обстоятельство известно очень немногим, занять весь склад, конфисковать имеющийся там лес в счет уплаченных сумм за аренду. Мерперт оценил выгоду этого предложения и немедленно вместе с Алешкиным направился к председателю правления треста Якову Михайловичу Берковичу. Последний, выслушав сообщение Алешкина и его предложение, по телефону связался с начальником областного отдела ГПУ и с председателем Владивостокского горсовета и добился их согласия.

В связи с тем, что ДГРТ получал теперь в свое распоряжение весь большой лесной склад, встал вопрос и о том, кто им будет заведовать. Тут же решили и этот вопрос. Яков Михайлович сказал:

– Мне кажется, что заведование этим складом можно поручить товарищу Алешкину. Он, так сказать, был инициатором этого дела, пусть теперь там и руководит.

Мерперт с этим согласился, однако заметил, что решать этот вопрос без непосредственного начальника Бориса Яковлевича неудобно. Беркович вызвал Черняковского.

Тот явился немного взволнованный и неспокойный. Его отдел курировал Мерперт и приглашение к самому председателю правления треста, видимо, было вызвано чем-то важным. Может быть, каким-нибудь упущением по службе.

Войдя в кабинет председателя и увидев там Алешкина, Черняковский разволновался еще больше: «Неужели случилось что-нибудь на лесном складе у Алешкина? А я еще вчера о нем так хорошо отзывался у Мерперта. Да, по настоянию Антонова, по существу, передоверил ему все лесные дела и выдвинул на должность зав. лесным складом. Эх, кажется, наломал я дров!» – подумал Черняковский.

Однако Беркович, видимо, настроен был довольно благодушно. Он вежливо предложил вошедшему сесть и сказал:

– Мне остается только поздравить вас, товарищ Черняковский с вашими кадрами. Толковые у вас сотрудники! – Яков Михайлович коротко рассказал об известии, принесенным Борисом, а также о его предложении. В заключение он добавил:

– С соответствующими организациями вопрос передачи нам этого склада полностью я уже согласовал. Вам с товарищем Мерпертом предстоит теперь произвести необходимое оформление и подобрать заведующего и соответствующий штат. Мы посоветовались и решили, что несмотря на свою молодость, на должность зав. складом можно назначить товарища Алешкина. Каково ваше мнение?