Необыкновенная жизнь обыкновенного человека. Книга 3. Том I - [103]

Но никто из них не предполагал, что коммунары вот так, единым строем, сплоченным коллективом вольются в колхоз.

Поэтому после речи Пермякова на некоторое время наступило довольно неприятное молчание. Козлов посмотрел на Бориса, а тот на него.

Надо было выступить, но они понимали, что их выступление может вызвать у колхозников сомнение в том, что коммунары пришли в колхоз добровольно.

Тут нашлась Люба. Она попросила слова и в своем выступлении от имени комсомольской ячейки горячо приветствовала решение коммунаров и заявила, что услышав от товарища Пермякова, каких успехов добились коммунары, комсомольцы решили в работе брать пример с них. Все комсомольцы дружно зааплодировали, к ним присоединились и некоторые колхозники. Алешкин и Козлов облегченно вздохнули.

После этого Козлов провел голосование. Все проголосовали за принятие коммуны имени Советской власти в колхоз «Ленинский Путь». Затем было проголосовано и единогласно принято постановление о переходе колхоза в своей деятельности на новый устав, рекомендованный ЦК ВКП(б).

После этого Козлов заявил:

– Ну а теперь, товарищи, после приятного дела займемся делом не таким приятным. Разберем заявления тех, кто хочет уйти из колхоза. Он взял из пачки заявление верхнее и громко прочитал:

– Остапов Прокопий подает заявление о выходе из колхоза, ну как, будем обсуждать?

Кое-кто из молодежи крикнул:

– А чего обсуждать, не хотят хорошей жизни, насильно держать не будем, пускай катятся ко всем чертям.

– Нет, – возразил Козлов, – так нельзя, а может быть, он чего-нибудь не понял.

Может, у него мнение переменилось? Это дело нешутейное, обсудим!

Как известно, многие из подавших заявления о выходе из колхоза, сделали это под влиянием таких, как Иван Макарыч и некоторых членов правления. Некоторые подали заявление под влиянием внутреннего протеста против того метода организации колхоза, который применили в Демьяновке около года тому назад, а также под влиянием тех хозяйственных неудач, которые потерпел колхоз в прошлом году, и которые происходили не без активного участия кулацких последышей, затесавшихся в колхоз и в правление.

К числу таких колеблющихся относился и Остапов. До вступления в колхоз он, как крепкий середняк, жил неплохо, а во время пребывания в колхозе, увидев лодырничанье отдельных колхозников и нерадивость правления, разочаровался.

Однако приход в колхоз Пермяковской коммуны предвещал улучшение дела и Прокопий, пошушукавшись о чем-то с сидевшей с ним рядом своей дородной супругой, встал, смущенно потер морщинистый лоб и сказал:

– Ты слушай-ка, Петрович! Председатель, то есть ты, малость того, погоди с заявлением-то, я еще подумаю… Пожалуй, не пойду я теперь из колхоза-то. Мабуть, дело-то наладится… Вон и пермяковцы пришли, опять же. Так что ты отдай мне заявление-то обратно!

Молодежь быстро меняет свое мнение, и после речи Остапова те из них, которые только что советовали гнать его к черту, кричали:

– А! Надумал! То-то, оставить его, он мужик работящий – и под гогот своих товарищей дружно захлопали, когда Остапов протиснулся * к столу председателя, чтобы получить из его рук свое заявление.

Пожалуй, только тут дошло до сознания Ивана Макаровича Артемьева и Савицких (тех из кулаков, которые находились в правлении колхоза), какое значение имело вступление в колхоз пермяковцев, но сделать они уже ничего не могли.

Таким образом рассмотрели все заявления, и нужно сказать, что большинство из подавших просили их вернуть, и лишь всего несколько человек оказалось такими, что ни в какую остаться в колхозе не захотели.

Между прочим, среди подавших заявление были такие, которых, по мнению комсомольской ячейки и председателя сельсовета, в колхоз пускать бы и не следовало. Большей частью это были родственники казацкой головки, удравшей за границу. Сами владельцы или совладельцы мельниц, крупорушек, маслобоек и др. Некоторые из них до прихода советской власти помогали различным белым правительствам и даже служили в их войсках. При обсуждении заявлений этих людей Козлов и Люба это отметили, и по их предложению заявления этих людей были удовлетворены. После обсуждения всех заявлений слово попросил Алешкин.

– Вот товарищи, теперь ваш колхоз становится на правильный путь. Вы приняли устав. Разобрали заявления о приеме новых членов и об уходе кое-кого из старых… Мне кажется, что вам теперь надо бы пересмотреть состав вашего правления. Комсомольцы, уже заранее знавшие, что такой вопрос будет поставлен, дружно закричали: «Правильно, правильно, даешь перевыборы!»

И прежде чем успели опомниться сидевшие в первых рядах правленцы и их вдохновители, Козлов предложил:

– Итак, переходим к следующему вопросу. Перевыборы правления колхоза, кто имеет предложения?

Люба подняла руку и прочитала список, намеченный еще ранее на комсомольском собрании. Затем она добавила:

– А председателем комсомольская ячейка предлагает избрать товарища Пермякова, он организовал коммуну, привел ее в колхоз, я думаю, что и в колхозе он сумеет организовать дело хорошо.

Ее речь была встречена аплодисментами, начатыми комсомольцами. Предложение избрать председателем Пермякова пришлось по душе большинству колхозников и вызвало озлобление и гнев только среди кучки кулаков и их прихлебателей. Они о чем-то переговаривались, не голосовали, но открыто высказаться побоялись, и только один Иван Макарыч так азартно хлопал в ладоши, что все даже удивились. По предложению Пермякова в состав правления ввели несколько человек-коммунаров.