Необычайные приключения на волжском пароходе - [14]

Шрифт
Интервал

— Подготовка за пятнадцать ходов, — даю шах и мат.

— Мне?

— Рам.

— Ливеровский, я вас решил арестовать.

— Когда? — ейросил он поспешно.

— В Самаре, завтра…

— Вам же влетит за это.

— Знаю. Наплевать! Не могу иначе.

— Аи, аи, аи! Так, значит, запутались окончательно? Струсили? Не ожидал, не ожидал…

— Мне неясен один ваш ход.

— Именно?

— Пойдете ли вы на мокрое дело?

— Догадывайтесь сами.

— Хорошо. Я тоже иду вниз.

— Не боитесь?

Гусев шагнул было к трапу, но остановился, медленно обернул голову, так неожиданно был странен этот вопрос. Нахмурился:

— Ах, вот как вы…

— Я сейчас — за папиросами и — вниз. — Ливеровский хихикнул, отошел. Гуеев медленно стал спускаться. В окне отодвинулись жалюзи. Эсфирь Ребус спросила: — Алло, Ливеровский?

Он на секунду присел под ее окном: — Только что сели на этой остановке двое, наши агенты.

— Надежны?

— Как на самого себя… Бывший помощник пристава Бахвалов и — второй — корниловец Хренов, мой сослуживец. Инструкции им уже даны.

— Нужно торопиться.

— Я бегал вниз. Настроение подходящее. Мы еще подогреем.

— Нужно сделать все, чтобы негра взять живым.

Ливеровский развел руками: — Постараемся. Это самое трудное, миссис Эсфирь…

— Это настолько важно… В крайнем случае, я решала пожертвовать собой… (Ливеровский живо обернулся к ней.) Если отбросить кое-какие предрассудки, — не трудно вообразить, что мистер Хопкинсон может даже взволновать женщину…

Говоря это, медленно затянулась папироской. Он молча встал, отошел к борту и плюнул в Волгу. По палубе неслась тень негра — белые, зубы, белый воротничок.

— Уйдите…. Совсем уйдите, — сказала Эсфирь. Ливеровский нырнул вниз по трапу. Под окном миссис Ребус негр споткнулся, как будто влетел в сферу магнитных волн. Он сделал неудачное движение к борту. На секунду вцепился в поручни, — рот раскрыт, глаза как, у быка. Бедный человек хотел сделать вид, что спокойно любуется природой. Но сейчас же, уже нечеловеческой походкой, подпрыгивая, помчался дальше… Эсфирь продолжала курить, глядела на закат, и, если-бы не струйка дыма между пальцами ее узкой рук, — могло показаться, что эта красивая женщина в окне парохода, это неподвижное лицо с красноватым отсветом. в глазах — лишь приснилось черному человеку… Не добежав до кормы, он сделал поворот, схватился за голову и начал возвращаться, — руки полезли в карманы штанов, походка бездельника-волокиты… Только в пояснице какая-то собачья перешибленность. Должно быть, нелегко ему досталась борьба с дикими чувствами… Так же медленно, навстречу ейу, Эсфирь поворачивала голову. О, если бы — заговорена. Нет, продолжала спокойно молчать.

— Душный вечер на Волге, — с трудом проговорил он (осклабился, встал на каблуки, закачался). — Вы, кажется, скучаете? (Короткое движение, — как будто хватаясь за курчавые волосы.) Отчего вы так странно молчите… Миссис Эсфирь…

— Я сказала все, что может сказать женщина… Дело за вами…

Тогда с кашляющим стоном он кинулся на скамью под OKHOM, схватил руку миссис Эсфирь, прижал к губам:

— Я хотел бежать… Я хотел кинуться в воду. Я искусал себе руки… Молчу, молчу… Вы все понимаете… Маленький человечек вздумал бороться с Нулу-Нулу… Он миллионы веков напитывал нашу кровь яростью… Нулу-Нулу- в полдень встает над лесом, над нашей жизнью. Ствол баобаба, глаз взбешенного тигра-Нулу-Нулу… Он сжег мой разум… Мою совесть… Мою человеческую гордость… Все, все — в жертву ему…

Бормоча всю эту чушь, Хопкинсон встал на скамье на колено и глядел миссис Ребус в лицо с полуопущенными веками.

— Еще, — сказала она.

— Поверните ключ в двери… Я приду…

— Еще о Нулу-Нуду…

— Он стоит над, здром… Bce горит-травы, леса, земля… Всё в дым, в мареве… Нулу-Нулу нюхает дым. — Мужчина приближается к женщине… «Хорошо», — говорит Нулу-Нулу… И он жжет их… Огонь вылетает у них изо рта, из глаз, из животов…

Жалюзи вдруг захлопнулись. Хопкинсон оборвал на полуслове, схватился за лицо и — раскачиваясь:

— Слепой идиот, старый аллигатор, глухая птица Кви-Кви… Трех линчей мало тебе, мало…

Эсфирь сейчас же появилась на палубе, На плечах — испанская шаль.

— Вот — ключ от моей двери… Вы получите его в свое время (оглянулась направо, налево и — шепотом): сейчас ко мне нельзя, — позднее… Абраам, поговорим серьезно… (С улыбкой провела ладонью по его щеке.) Нулу-Нулу, вы мне нравитесь… Будьте все время таким… Абраам, я решила… Я связываю мою жизнь с вашей. Вы гениальный человек. А ведь рука женщины, как Мала хищной птицы… Я хватаю добычу-это мое, вы весь мой! Таковы женщины… Абраам, расскажите о вашем замечательном открытии… Какой сладкий ночной ветер, подставьте лицо, — он освежает… Что главное в вашем открытии? Из-за чего в Америке такой переполох?

Складывая руки, как насекомое богомол, Хопкинсон беззвучно смеялся:

— Я не способен, я не способен, все благоразумное выскочило из моей головы.

— Когда женщина отдает себя всю, она хочет быть гордой, — сурово сказала Эсфирь. — Предположите, что я честолюбива.

— Хорошо… (Он сжал руки, будто пожимая их страстно.) Ничего гениального нет. Я напал на это, случайно… Если семена растений подвергнуть действию азота при пяти атмосферах и температуре в тридцать градусов Цельсия, тo энергия, заключенная внутри семени, увеличится в десять раз…


Еще от автора Алексей Николаевич Толстой
Петр Первый

Библиотека проекта «История Российского государства» – это рекомендованные Борисом Акуниным лучшие памятники мировой литературы, в которых отражена биография нашей страны, от самых ее истоков.«Петр Первый» А.Н. Толстого – лучший образец жанра исторического романа. Эпоха Петра волнует воображение уже более трех веков. Толстого увлекло ощущение творческой силы того времени, в которой с необыкновенной яркостью раскрывается характер выдающегося правителя огромной страны, могучей, многогранной личности, русского императора Петра Первого.


Как ни в чем не бывало

Рассказ об удивительных приключениях двух братьев – Никиты и Мити.


Хлеб (Оборона Царицына)

По замыслу автора повесть «Хлеб» является связующим звеном между романами «Восемнадцатый год» и «Хмурое утро». Повесть посвящена важнейшему этапу в истории гражданской войны — обороне Царицына под руководством товарища Сталина. Этот момент не показан в романе «Восемнадцатый год».


Эмигранты

Трагическая и противоречивая картина жизни представителей белой эмиграции изображается в замечательной повести Алексея Толстого «Эмигранты», захватывающий детективно-авантюрный сюжет которой сочетается с почти документальным отражением событий европейской истории первой половины XX века.


Граф Калиостро

«Уно, уно уно уно моменто…» несется сегодня с телеэкранов и мобильных телефонов. Но не все знают, что великолепный фильм «Формула любви» Марка Захарова был снят по мотивам этой повести Алексея Толстого. Итак, в поместье в Смоленской глуши, «благодаря» сломавшейся карете попадает маг и чудесник, граф Калиостро, переполошивший своими колдовскими умениями всю столицу и наделавший при дворе немало шуму. Молодой хозяин усадьбы грезит о девушке со старинного портрета и только таинственный иностранец может помочь ему воплотить мечты в реальность…


Гиперболоид инженера Гарина

Это — пожалуй, первая из российских книг, в которой элементы научно-фантастические и элементы приключенческие переплетены так тесно, что, разделить их уже невозможно. Это — «Гиперболоид инженера Гарина». Книга, от которой не могли и не могут оторваться юные читатели нашей страны вот уже много десятилетий! Потому что вечная история гениального учёного, возмечтавшего о мировом господстве, и горстки смельчаков, вступающих в схватку с этим «злым гением», по-прежнему остаётся увлекательной и талантливой!..


Рекомендуем почитать
Войди в каждый дом

Елизар Мальцев — известный советский писатель. Книги его посвящены жизни послевоенной советской деревни. В 1949 году его роману «От всего сердца» была присуждена Государственная премия СССР.В романе «Войди в каждый дом» Е. Мальцев продолжает разработку деревенской темы. В центре произведения современные методы руководства колхозом. Автор поднимает значительные общественно-политические и нравственные проблемы.Роман «Войди в каждый дом» неоднократно переиздавался и получил признание широкого читателя.


«С любимыми не расставайтесь»

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Звездный цвет: Повести, рассказы и публицистика

В сборник вошли лучшие произведения Б. Лавренева — рассказы и публицистика. Острый сюжет, самобытные героические характеры, рожденные революционной эпохой, предельная искренность и чистота отличают творчество замечательного советского писателя. Книга снабжена предисловием известного критика Е. Д. Суркова.


Тайна Сорни-най

В книгу лауреата Государственной премии РСФСР им. М. Горького Ю. Шесталова пошли широко известные повести «Когда качало меня солнце», «Сначала была сказка», «Тайна Сорни-най».Художнический почерк писателя своеобразен: проза то переходит в стихи, то переливается в сказку, легенду; древнее сказание соседствует с публицистически страстным монологом. С присущим ему лиризмом, философским восприятием мира рассказывает автор о своем древнем народе, его духовной красоте. В произведениях Ю. Шесталова народность чувствований и взглядов удачно сочетается с самой горячей современностью.


Один из рассказов про Кожахметова

«Старый Кенжеке держался как глава большого рода, созвавший на пир сотни людей. И не дымный зал гостиницы «Москва» был перед ним, а просторная долина, заполненная всадниками на быстрых скакунах, девушками в длинных, до пят, розовых платьях, женщинами в белоснежных головных уборах…».


Российские фантасмагории

Русская советская проза 20-30-х годов.Москва: Автор, 1992 г.