Необходимо для счастья - [75]
Работница сочувственно улыбнулась.
Мила забралась на диван рядом с матерью и опять раскрыла зачитанную книгу.
Вовка обнял ноги матери и сел возле них на пыльный пол. Все равно уж он измазал штаны, отбивая эту ржавую цепь, которой прикована к баку кружка. Вот он вырастет большой, поедет на новые стройки и на каждой станции будет сбивать цепи с кружек. А то родной матери пить не подашь, хоть весь бак тащи. Не воры же мы, нам только попить хочется. Без воды, говорят, как без хлеба, — и умереть можно. Нам только попить.
1965 г.
ДАЛЬНОБОЙЩИК
Вадька был еще полусонный и не бежал вприпрыжку, как вечером, а держался за руку и отставал. Горшенину пришлось его поторапливать. Когда подошли к детсадику, Вадька опять сказал, что у них новая воспитательница, зовут Любовь Михайловна, очень хорошая:
— Зайди познакомиться, пап, она уж третий день у нас.
— Как-нибудь в другой раз, — сказал Горшенин. — Я и так опаздываю.
— В другой да в другой, сколько ждать!
— Ты же сам плохо просыпаешься и собраться быстро не можешь. Ну, беги. — Горшенин нагнулся, чмокнул сына в розовую щечку и открыл ему дверь.
— Вечером не опаздывай, — крикнул Вадька.
— Ладно. — Горшенин побежал на автобусную остановку.
Кондукторша Кланя сухо кивнула ему, — все еще помнила обиду, — сунула билет, и Горшенин сел на заднее кресло. Рядом была девушка в очках, она строго посмотрела на него в ответ на то, что он ощупал взглядом ее круглые капроновые колени. Подумаешь, взглянуть нельзя. Радовалась бы, что молодой мужик интересуется, а не злилась. Кроме коленей, и глядеть-то не на что.
— Вам до «Высшей школы»? — спросил он.
— Не приставайте с утра, мне еще работать. — Девушка отвернулась к окну.
— Я тоже не гулять еду.
— Вот и помалкивайте.
Ничего, с достоинством. Интересно, где работает? Машинистка, наверно, либо секретарша у начальника: голос строгий, пальчики тонкие, ноготки накрашены.
Автобус тряхнуло на повороте, Горшенин не усидел и прислонился плечом к девушке — она посмотрела на него уже злобно:
— Такой здоровый, а бессовестный!..
— Извините, нечаянно.
— Все вы нечаянно.
Дура. Горшенин отвернулся от нее и поглядел на Кланю. Та в ответ ехидно улыбнулась: видно, заметила его неудачные попытки познакомиться.
— Кланя, дорогая, прибавь газку, опаздываю, — сказал Горшенин громко.
Кланя сразу оттаяла, кокетливо сощурила глаза. Красивые у нее глаза, как у Наташи, и добрая она, простая. Слишком простая и добрая, как курица. Горшенин показал ей фигу — пусть не надеется, — и Кланя опять погасла.
У «Высшей школы» Горшенин вышел и побежал в парк.
Его машина была на мойке, он поздоровался с Ольгой, своим диспетчером, попытался обнять ее и получил по рукам.
— Да они чистые, Оленька, — засмеялся Горшенин. — Руки друга всегда чистые и не причинят вреда.
— А пользы? — Ольга тоже смеялась. — Вот скажу Мишке, он тебе задаст перцу.
Горшенин выпятил грудь, упер в бока руки, свел к переносью густые брови — ладный, высокий, плечистый:
— Ну, сколько Мишек на меня надо?
Они опять рассмеялись, и тут подошел коротыш Мишка, муж Ольги. Узнав причину веселья, он вынул из комбинезона разводной ключ, погрозил им Горшенину и тоже засмеялся.
Они дружили давно, уже лет семь, поженились оба в один год и по праздникам ходили друг к другу в гости. Наташа тоже их любила и встречала как родных.
— Бугай, — сказал Мишка. — Некуда девать силушку-то.
— Девать-то есть куда, — сказал Горшенин, — да не хочется попусту.
— Вадька не болеет? — спросила Ольга.
— Здоровый. Новая воспитательница у них, предлагает познакомиться.
— Славный он парнишка.
— Парень всех мер. Куда мне сегодня, по прежнему маршруту?
— По прежнему, — сказала Ольга.
Горшенин получил путевку, осмотрел свою «Волгу», закусил в буфете и поехал на заправку.
Заправщица Нина Сенина ходила сердитая, на него даже не взглянула. Наверно, не выспалась или с мужем опять поругалась. Такая славная бабенка и вот уж который год мается с ним, алкашом. Любит, что ли? И как это так выходит: если один хорош, другой обязательно в чем-то гад.
Он заправил полный бак и поехал на автовокзал. Было жарко, даже душно, Горшенин опустил боковое стекло и слушал, как шуршат шины по блестящей под солнцем, только что политой улице.
У автовокзала его с ходу хотел взять лысый майор, который выбежал из очереди к нему навстречу, махая фуражкой. Горшенин объехал его, развернулся на пустой стоянке, притормозил. Майор подбежал запыхавшийся, сердитый:
— Не мог остановиться, бежал столько… уф-ф…
— Не положено на улице, есть стоянка.
— Скажи какой… уф-ф… правильный!.. А-а… солидный человек беги… уф-фа!
Горшенин коротко оглядел его. Штабник либо интендант, судя по погонам. Все они солидные. Побегал бы в строю, лысый черт, не задыхался бы так.
— Дальнобойщик? — спросил майор.
— Дальнобойщик.
— До Коломны. Трояк сверх счетчика твой. Сразу тыкает и покупает тебя.
— Нет. — Горшенин отвернулся и поглядел на толпящуюся очередь с мешками и чемоданами.
— Ты же до Коломны ездишь, — не отставал майор, — я же знаю! Сажай, а то номер запишу!
— Записывайте.
— И запишу! Взяли волю, хамы, и делают что хотят. П-подлецы.
Горшенин послал его к…… матери и вышел из машины.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Странный роман… То районное население от последнего пенсионера до первого секретаря влечет по сельским дорогам безразмерную рыбу, привлекая газеты и телевидение, московских ихтиологов и художников, чтобы восславить это возросшее на экологических увечьях волжского бассейна чудовище. То молодой, только что избранный начальник пищекомбината, замотавшись от обилия проблем, съест незаметно для себя казенную печать, так что теперь уж ни справки выписать, ни денег рабочим выдать. То товарищеский суд судит кота, таскающего цыплят, выявляя по ходу дела много разных разностей как комического, так и не очень веселого свойства, и вынося такое количество частных определений, что опять в общую орбиту оказываются втянуты и тот же последний пенсионер, и тот же первый секретарь.Жуков писал веселый роман, а написал вполне грустную историю, уездную летопись беспечального районного села, а к концу романа уже поселка городского типа, раскинувшегося в пол-России, где свои «гущееды» и «ряпушники» продолжают через запятую традицию неунывающих глуповцев из бессмертной истории Салтыкова-Щедрина.
Новую книгу составили повести, которые, продолжая и дополняя друг друга, стали своеобразными частями оригинального романа, смело соединившего в себе шутейное и серьезное, элегическое и сатирическое, реальность и фантастику.Последняя, четвертая повесть, не вошедшая в издававшееся в 1990 г. в Роман-газете произведение «Судить Адама!» (http://lib.rus.ec/b/94654)
Роман «Дом для внука» — многоплановое произведение о жизни колхозников, рабочих совхоза, специалистов, партийных и советских работников Средней Волги. Прослеживая судьбы своих героев, показывая их в острых драматических ситуациях, воскрешая события разных лет, автор исследует важные проблемы социального развития страны. За этот роман А. Жуков удостоен премии Союза писателей СССР за лучшее произведение о жизни современной советской деревни.Опубликовано в «Роман-газете» № 19 (905) 1980.Роман печатается с сокращениями.
Анатолий Жуков – автор романа «Дом для внука» и нескольких сборников рассказов и повестей о наших современниках. Герои этой книги – молодой летчик, только начинающий самостоятельный жизненный путь, учительница из города Люберцы, совершившая нравственный подвиг, и другие – люди большой духовной чистоты и целеустремленности.
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.
На примере работы одного промышленного предприятия автор исследует такие негативные явления, как рвачество, приписки, стяжательство. В романе выставляются напоказ, высмеиваются и развенчиваются жизненные принципы и циничная философия разного рода деляг, должностных лиц, которые возвели злоупотребления в отлаженную систему личного обогащения за счет государства. В подходе к некоторым из вопросов, затронутых в романе, позиция автора представляется редакции спорной.
Сюжет книги составляет история любви двух молодых людей, но при этом ставятся серьезные нравственные проблемы. В частности, автор показывает, как в нашей жизни духовное начало в человеке главенствует над его эгоистическими, узко материальными интересами.
Его арестовали, судили и за участие в военной организации большевиков приговорили к восьми годам каторжных работ в Сибири. На юге России у него осталась любимая и любящая жена. В Нерчинске другая женщина заняла ее место… Рассказ впервые был опубликован в № 3 журнала «Сибирские огни» за 1922 г.
Маленький человечек Абрам Дроль продает мышеловки, яды для крыс и насекомых. И в жару и в холод он стоит возле перил каменной лестницы, по которой люди спешат по своим делам, и выкрикивает скрипучим, простуженным голосом одну и ту же фразу… Один из ранних рассказов Владимира Владко. Напечатан в газете "Харьковский пролетарий" в 1926 году.
Прозаика Вадима Чернова хорошо знают на Ставрополье, где вышло уже несколько его книг. В новый его сборник включены две повести, в которых автор правдиво рассказал о моряках-краболовах.