Ненаследный сын императора. Часть 2. Смута - [3]

Глава 2

Мне показалось, что Тэйни и я выпали из окружающей реальности. Где-то рядом фоном звучали взволнованные крики, топот стражи, мчащейся к нам, возбужденный гомон ангомской делегации… Все было неважно. Мы пристально смотрели друг на друга. Надрессированный жестким и требовательным Черкасским, я, хоть и с трудом, но успел перехватить руку девушки. Потом, насмешливо глядя в её непроницаемые чёрные глаза, ослабил свою хватку, позволив кинжалу слегка прикоснуться к моему горлу. Тончайшее острие вдавилось на миллиметры в кожу, я чувствовал, как горячая капля крови скользнула по шее. Наслаждаясь приливом адреналина, я неожиданно осознал, что никогда ещё не ощущал себя настолько живым. На миг глаза Тэйни расширились от изумления, я видел, как она прилагает неимоверные усилия, чтобы вонзить-таки оружие в мое горло. Поняв, что ее попытки безуспешны, девушка расслабилась, выронив кинжал, и снова застыла каменным изваянием, всем своим видом выражая презрение к окружающим и к своей собственной дальнейшей судьбе.

Разорвав зрительный контакт с индейской воительницей, я вернулся к реальности. Звуки шумной волной нахлынули на меня, заставив поморщиться. Повелительно подняв руку, я остановил охрану, рвущуюся к девушке с угрожающими лицами. Обернувшись, заметил, что алгомцев взяли под стражу, нещадно скрутив руки и заставив опуститься на колени.

— Отпустить! — приказал я, подходя к живописной группе.

— Но, Ваше Величество… — растерянно попытался возразить Юрий, который несколько месяцев назад возглавил мою личную охрану. Сейчас он, раскрасневшийся, смотрел на меня виноватым взглядом, осознавая, что именно по недосмотру дворцового караула девушка смогла пронести в тронный зал оружие. Я понимал, что не могу позволить себе оставить этот случай безнаказанным, но решил ограничиться устным выговором. Несмотря на легкое болезненное ощущение в той точке, где кинжал проколол кожу, я не испытывал тех чувств, что бывают после неудавшихся покушений. Ни страха, ни желания отомстить поднявшим на тебя руку — и на прекрасную пленницу я поглядывал с ещё большим восхищением.

— Потом поговорим, Юрий, — обронил я и, заметив, как стремительно начало бледнеть его лицо, ободряюще ему улыбнулся.

Затем взглянул на главного посланника далекой Алгомы. В его прямом взгляде, устремленном на меня, мелькнула тень восхищения, но тут же сменилась невозмутимым спокойствием. Негромко, с трудом подбирая слова, он заговорил по-русски:

— В нашей стране юноша становится мужчиной и входит в круг воинов, только пройдя древний ритуал. Выпив особый напиток, его вайхель — дух-спутник — отправляется в путешествие. И пока дух не совершит трех деяний, он не вернется в спящее волшебным сном тело юноши. Победить своего злейшего врага, одолеть страх смерти и покорить гордую женщину. Только выполнив все три условия, можно обрести настоящее единение со своим духом-спутником в минуты опасности. Ты почувствовал это сегодня — когда нож был у твоего горла, мир обрел яркие краски, жизнь заиграла в твоих жилах древней песней ярости и упоением битвой.

— А что случается, если ему не удаётся выполнить все три деяния? — пристально глядя на индейца, спросил я.

— Он засыпает вечным сном. — бесстрастно ответил тот. — Наше племя слишком мало, чтобы позволять жить слабым духом. Каждый наш воин велик и силен.

Вождь сжал правую ладонь в кулак, стукнул по левой стороне груди и склонился:

— Приветствую вождя северных земель.

И отошел назад.

Я подобрал кинжал, который бросила Тэйни, решив рассмотреть его внимательнее позже, взял девушку за руку и сказал:

— Я принимаю ваш дар.

И краем глаза заметил, как блеснули гневом глаза моей императрицы, окруженной многочисленной свитой. На приеме она не присутствовала, сославшись на недомогание, но после поднятой тревоги примчалась в тронный зал, возможно, в надежде лицезреть мой хладный труп… Усмехнувшись своим мыслям, я подозвал лакея, велев прихватить пару гвардейцев и отвести Тэйни в мои покои. Как поступить с ней дальше — я решу потом.

Проводив с почестями и ответными подарками делегацию алгомцев, я отправился в кабинет императора. Долгое время я, занимая его, чувствовал себя не в своей тарелке. Каждый предмет мебели, каждая мелочь в интерьере напоминала мне об Александре Павловиче, о тех мрачных событиях, что происходили в этих стенах… Наконец, плюнув на преемственность и уважение к традициям, я велел полностью сменить обстановку. И первым делом избавился от монструозного письменного стола, за которым я ощущал себя пигмеем. По моему заказу мастер-краснодеревщик изготовил новый, аккуратный и легкий рабочий стол, удобные книжные шкафы, гостевые кресла и чайный столик. Все практичное, не перегруженное излишней роскошью, в светлых оттенках. Впервые зайдя сюда после столь кардинальной смены обстановки, я ощутил себя экзорцистом, сумевшим изгнать тени прошлого из этих стен. С того дня я с полным правом стал называть этот кабинет своим.

В Малой приемной я, злорадно ухмыляясь, велел установить круглый стол в стиле короля Артура. Именно здесь потом и проводил заседания Высшего совета империи, рассаживая вперемешку аристократов и купцов, великих князей и новоиспеченных дворян, ещё не привыкших к новому положению.