Ненаследный сын императора. Часть 1 - [24]

— Зовите меня просто Томас, я хочу с вами дружить… я подарю вам один из моих костюмов, и мы сможем занять достойное место в Императорском зоопарке…

Я снова расхохотался:

— Да уж, павлины бы завидовали чёрной завистью! Вот тебе и представитель прогрессивного государства!

— Если прогресс — это такое вот… — Пётр пощелкал пальцами, подбирая подходящее слово, — блестящее безобразие, то я предпочитаю быть ретроградом!

— Ладно, Петь, мне пора уносить ноги. Спасибо твоему отцу, спас, придумав легенду о занятиях, но боюсь, граф у вас надолго не задержится. На твоем месте я бы тоже нашел уголок поукромнее и переждал это стихийное английское бедствие!

— Это да, хотя, думаю, я для него особого интереса не представляю. Ты — сын императора, реальная политическая величина. Вот он и располагает тебя к себе как умеет…

— А умеет не так, чтобы уж очень хорошо. Тут не расположил, тут отпугнул. Интересно, как он стал послом? Уж явно не за счёт замечательных дипломатических качеств.

Попрощавшись с другом, я запрыгнул в экипаж и велел отправляться во дворец. Поглядывая на прекрасные зимние пейзажи, проносящиеся мимо, я думал о том, что слишком неуклюж для таких сложных политических танцев.

Едва успев переодеться после визита в дом Таракановых — сюртук я с отвращением отбросил в сторону, мне казалось, он пропитался насквозь приторным ароматом духов англичанина — я услышал осторожный стук в дверь. С почтительным поклоном лакей сообщил, что мой царственный батюшка ожидает меня в кабинете.

Александр Павлович сидел за большим столом, заваленным бумагами. Быстрым размашистым почерком он делал пометки на полях документов, одни откладывая в сторону, другие изучая тщательно, дословно, неодобрительно хмурясь. Не решаясь отвлекать императора от работы, я тихонько присел в кресло и следил за ним. Вглядываясь в усталое, сосредоточенное лицо отца, я пытался найти какие-то общие черты, связующие нас. Всю сознательную жизнь Алексей мечтал о встрече с родителями, представлял, с какой радостью и любовью будут смотреть на него родные глаза, как обязательно найдется важная причина, по которой ему пришлось расти вдали от семьи. На деле все произошло гораздо прозаичнее. И, учитывая открывшуюся тайну его рождения, умом я понимал, что глупо финну-подкидышу искать родственного сходства с Романовыми, а сердцем все таки хотелось ощутить близкую связь с каким-либо человеком этого мира.

Наконец, прервав затянувшееся молчание, Александр Павлович поднял тяжелый взгляд на меня.

— Алексей. Императрица поведала мне о твоей просьбе устроить занятия по владению стихией. Похвально, что ты стремишься к знаниям, я согласен с тем, что твой дар необходимо развивать. Есть вероятность, что откроются новые грани твоего магического таланта. Если ты почувствуешь что-то необычное, что-то новое — незамедлительно сообщай об этом мне, даже если тебе эти изменения покажутся незначительными! В ближайшее время я определюсь с преподавателями и временем твоих занятий.

Он встал из-за стола и повернулся к окну, заложив руки за спину. Помолчав, словно собираясь с мыслями, отец продолжил.

— Насколько мне известно, ты завел дружеские отношения с семейством князя Тараканова? Ну что ж, вполне достойные люди, Валентин Михайлович прекрасно проявляет себя на своем посту, радеет за интересы империи. Надеюсь, что и сына он воспитывает в том же духе. Но должен предупредить тебя, Алексей. Не забывай о том, что ты являешься представителем рода Романовых, одного из древнейших семейств в России. И каждый твой шаг, каждый поступок находится под пристальным вниманием окружающих. И то, что простительно кому-то другому — тебе непозволительно! Кстати, хотел особо отметить — покидая дворец непременно, ты слышишь, непременно бери с собой охрану! Без долженствующего твоему титулу и положению сопровождения — ни шагу! Ты уяснил?

— Конечно, отец. Прощу прощения, если мое поведение показалось вам неподобающим, впредь постараюсь не ронять чести рода. Но, к слову, — не удержался я от колкости, — не моя вина в том, что воспитывался я вдали от двора, его правил и законов, не ведая о своём высоком происхождении!

— Не дерзи!!! Не твоего ума дело, какие решения принимались и принимаются мною! Если того потребуют государственные интересы, я пожертвую всем! И не тебе…

Он внезапно осекся, замолчал, лишь сверля меня яростным взглядом.

Я встал, коротко поклонился.

— Не смею больше тратить ваше драгоценное время, Ваше Величество. Позвольте удалиться. Да, ещё одно — я получил приглашение от посла Великобритании, графа Беркли, посетить завтра его резиденцию. Будут ли какие-либо указания по этому поводу?

Император глубоко вздохнул, успокаиваясь после вспышки нежелательных эмоций. Задумчиво повертев в руках перо, он протянул:

— Граф, говоришь… О нём мало что известно, прибыл к нам не столь давно, ещё не успел никак себя зарекомендовать… Знаешь, я бы посоветовал тебе обратиться к Долгорукому, министру иностранных дел. Возможно, он даст тебе какие-то наставления. Кстати, он был у меня всего минут двадцать назад. Наверное, ещё не успел покинуть дворец. Ну и конечно, не забывай моего условия — выезжаешь только с охраной. Жестом отпустив меня, он вновь взялся за бумаги.