Немота - [54]

16

Застав меня на утро разлагающимся, Макс присвистнул:

— Вау. Да тебе хуже, чем я думал. Всё так херово?

Выпив стакан воды, я уполз обратно в комнату и до вечера провалялся в постели, разглядывая трещины на стенах. Подняться, попытавшись чем-то занять себя, смысла не видел. Когда мутная голова забита, никакие игрушки, никакие фильмы или диплом затмить мерклый фон не способны. Сон — не панацея, но действеннее метода притупить внутренние терзания без искусственного вмешательства я не знал. Или спать, или бухать. Второго мне было достаточно.

Часов в девять вечера в «вк» пришло уведомление о пересланных сообщениях от Макса, шебуршащегося на кухне в поисках съестных заначек:

Извини, я с Олей. Сегодня нет

Хотя…

Можно встретиться вчетвером.

Зайдём перекусить, погуляем.

Погода подходящая

Ира, 21:13

Прочитав, я сунул телефон под продавленную подушку. Общаться с этими персонами хотелось меньше всего остального. С таким же рвением залез бы в вонючий канал Фонтанки, поставь меня перед выбором. Но Макса мой глухой игнор не убедил.

— Чё скажешь? — буркнул он, войдя в комнату, держа в руках залежавшийся огурец и кусок ржаного хлеба.

— Не, я пас. Меня исключай.

— Нравится страдать?

— Да при чём тут? Не интересно мне это, сорян. Встретитесь в другой раз, ок?

— Не ок. Ты себя видел? На лицо — лютый пиздец.

— Сегодня отлежусь, завтра буду норм.

— Ну да. Не первый день как об асфальт пришибленным ходишь. Вставай. Хотя б поедим, а там, если уж совсем невмоготу будет, вернёшься. Дома жрать нечего — последний огурец грызу. Есть лапша пятидневной давности, но подозреваю, после неё ты нескоро на ноги встанешь.

— Блядь, ну не хочу я. О чём говорить в этой компании? Они ж пробочные, нет?

— Нет. Пробочным будешь ты, отказавшись от встречи с девушками, предпочтя лежать и убиваться, как зажатый анальник в период пубертата. Хотя б по-братски согласись: мне нужно именно сегодня её увидеть.

— Вы сговорились, что ли, все?

— Значит, да?

— Значит, нет.

— Короче, пишу, что мы будем часам к одиннадцати. Успеешь прийти в себя? Помыться там, обсохнуть, погладиться?

— Я не иду.

Ни слова не ответив, Макс настрочил смс, после чего бесчеловечно объявил:

— Возле станции «Достоевская» в 22:30. Времени остаётся меньше.

— Охуенный расклад.

— Серьёзно, чувак, кончай упиваться мазохизмом. Давай собирайся.

С головой зарывшись под одеяло, чувствуя несвежий запашок от футболки, я проклинал всё на свете: себя за безропотность, Макса, Владу, Артёма, девчонок, нищенский матрас, пружинами упиравшийся в рёбра, телефон, что уведомлял о сообщениях от мобильного оператора. Тот миг, когда захотелось сдохнуть. Сгинуть, исчезнуть, впасть в коматозное состояние, слившись с облупившейся штукатуркой, хлопьями сыплющейся с потолка. Почему все от меня чего-то ждут, требуют, ни крупицы не давая взамен? Мысли раскочегаренного эгоиста, да, но тем вечером я, вроде как, имел право на подобные размышления. Вопреки ментальным сопротивлениям, минут через десять всё же психанул и шаркающей походкой проплыл в ванную. Видок, как ожидалось, был отнюдь не презентабельным: веки опухли, как два пельменя, спутанные волосы червяками слиплись так, будто неделю не мылся, на подбородке выскочил краснющий прыщ. Скинув грязные шмотки, я залез под напор ледяной воды, за секунды приведшей в чувства. Хорошо бы, думалось, смыть вместе с сальностью невывозимые мысли. Амбивалентные, коверкающие степенный оазис, безразлично следя, как те с мылом уходят в сливное отверстие, делая голову чистой и внутри, и снаружи.

Выдернув из розетки фен, натянул худан, в котором снимался у Влады, серые джинсы, наобум достал из коробки пару завёрнутых один в другой носков. К этому моменту Макс ждал наготове — обутый, надушенный, с жёлтой барсеткой через плечо. Покачивая головой, слушал электронику, опершись о входную дверь.

— Погнали?

— Ага.

Погода шептала, набросив на каменные лабиринты города мягкое волокно безмятежности. Иногда поднимался слабый ветерок, но он выступал недостающими запятыми в полноценном тексте, никоим образом не нарушая целостность сюжета. Миновав пешеходные переходы, кафешки, рестораны и Владимирский собор, без пяти минут до условленного часа мы прибыли на место назначения. Девушки подошли следом. Прыгучей походкой и наливными бёдрами Ира удивления не вызвала, Олю же я не сразу узнал: в смачных ньюроках мужского типа, футболке с принтом «Otto Dix», длинных пальто и юбке, подпоясанной увесистой цепью она предстала по-новому. Готик стайл прям какой-то. Разве что каштановые волосы и минималистичный мейк шли вразрез с неразбавленным блэком.

Обменявшись приветствиями, мы обсудили маршрут, единогласно сойдясь на баре ирландской кухни в пяти минутах ходьбы от станции. Ну как мы — они, я занял пассивную позицию. Ирландская кухня, китайская или же просто столовка — никакой разницы. Мне и есть-то не хотелось. По пути говорили о погоде, тиктокерах, рекламе йогурта, таблетках: так, пустяковый трёп ни о чём с целью наляпать заплаток в прорехи молчания. Я извлёк не более двух предложений и всю дорогу курил, не переставая коситься на мощные боты Оли, вспомнив, что мечтал о таких лет в семнадцать, увидев на записи мэнсоновского лайва. В этом образе она смотрелась органично. Да и высказывалась на трезвую голову вполне себе ничего. Уместно и умно, в отличие от подруги. Этого ли человека я спускал по лестнице?