Немного удачи - [91]

– Nun, man weiβ nie, was eine gute Sache ist und was nicht. Gott muss einen Plan haben[60].

– Но этот план мне не слишком нравится, – ответила мама.

– Ja, ну… – сказала бабушка Мэри и, пожав плечами, перекрестилась.

Потом они перешли к обсуждению более страшных вещей, которые происходили с людьми в жизни.

Уолтер уже не знал, что и думать. Ясно же, что война никому пользы не приносила, а в церкви все молились за солдат в армии, за гражданских в зоне военных действий, за города, разрушенные бомбежками, однако осенью он заработал втрое больше, чем в прошлом году, и за это должен быть благодарен – ведь если не благодарить, можно накликать беду. А тут еще и Фрэнк. Розанну привело в бешенство, что Фрэнк бросил колледж за две четверти до выпуска (а ведь был круглым отличником), – его же не призвали, так почему бы не надеяться на лучшее? – но Уолтер думал, что Фрэнку в армии самое место (как «мухе на дерьме», как выражались, когда он сам служил), и Уолтер надеялся, что Фрэнк вынесет оттуда больше, чем сам Уолтер. Скучал ли он? Ну, а по чему тут скучать? Эймс, или плато Озарк, или Северная Каролина, или Европа? Сколько он им писал, так все одно. Что до Джо, тот получил отсрочку по классу 2-А как фермер, но, может, для его же блага ему бы стоило пойти в армию, посмотреть мир. Однако работы было невпроворот. Усадив Клэр себе на колени, держа ее за руки и приговаривая:

– Вот как ездит леди на лошадке, цок-цок-цок… – Уолтер обдумывал, сколько полей им с Джо и Джоном нужно будет засеять в этом году. – Вот как ездит джентльмен, скок-скок-скок.

Клэр захихикала. Сажать много овса нет смысла – так, для семьи, свиней с коровами, одно поле, – но слишком много работы, чтобы получить немного сена и зерна.

– А вот так… – Он помолчал, пока Клэр не крикнула:

– Фермер!

– Да! Вот так ездит фермер!

Она стала раскачиваться взад-вперед и смеяться, и Уолтер смеялся вместе с ней. Клэр исполнилось три года, и это была ее любимая игра. Фредерики отдали им старую деревянную лошадку Лоис, и Клэр часто сидела на ней, держась за изгиб деревянной гривы, и визжала от удовольствия.

Розанна крикнула из кухни:

– К ужину готовы?

Уолтер встал и отнес Клэр на кухню. Генри накрывал на стол, а Лиллиан мяла картофель, подлив немного молока.

– Что на ужин? – спросил Уолтер.

– Фрикасе, – ответила Розанна, – но без клецек. Хватит с тебя клецек, и с меня тоже. Впрочем, я собрала молодой горошек в саду, а еще осталось немного спаржи. А это последний картофель, пока молодой не вырастет, так что давай им насладимся.

– Как всегда, – сказал Уолтер.

Он усадил Клэр на подушку, а Генри поставил на стол кувшин с водой. Открылась дверь, и вошел Джо, на ходу скидывая сапоги. Сквозь дверной проем Уолтеру в лицо ударил влажный весенний воздух, в котором мешались запахи земли и навоза, а также яблоневых цветов и свежей травы. Уолтер глубоко вдохнул. Когда Джо сел за стол, он спросил:

– Так сколько акров нужно засеять в этом году?

– Восемьдесят для меня, сто сорок для тебя, двести для дедушки Отто, а дедушка Уилмер, судя по всему, решил отвести сто восемьдесят под кукурузу, а девяносто оставить под паром. Это можно засеять клевером, если будет возможность. – Он помолчал и посмотрел на Уолтера. – Мистер Фредерик спрашивал, не засеем ли мы его задние пятьдесят акров, те, что вдоль нашего забора. Там раньше рос овес, а полтора года назад он укрыл его навозом. Урожай должен получиться неплохой.

– А чего он сам-то не засеет?

– Сил нет.

– Посмотрим, – сказал Уолтер. – Я с ним поговорю. Шестьсот пятьдесят акров – это много. Трактор наработал уже тысячи часов, а дедушкин трактор еще старше.

Вопрос покупки нового трактора они обсуждать не стали.

– Я могу это сделать, – сказал Джо. – День становится длиннее. Поле мистера Фредерика ровное, заборов нет, нечего опасаться. Должно быть легко.

Тем временем Генри обгладывал куриные кости, а Лиллиан помогала Клэр набрать ложку горошка, чтобы она могла положить его в рот. Розанна встала, взяла перец и поперчила картошку. Обычный семейный ужин; Уолтер вдруг подумал о том, что ему уже сорок шесть лет. Потом посмотрел на Розанну и спросил:

– А какое сегодня число?

– Двадца… – начала Лиллиан.

– О господи, Уолтер, – воскликнула Розанна. – Твой день рождения! Прости, я забыла!

– Я и сам забыл, – сказал Уолтер. – Лучше бы и не вспоминали.

– Сколько тебе лет? – спросил Генри.

– Сорок семь, – ответил Уолтер, чем привел Генри в ужас. – Ну, дедушке Уилмеру семьдесят четыре, а дедушке Отто семьдесят два.

– Только им об этом не напоминай, – сказала Розанна, и Уолтер рассмеялся. – А еще говорят, что на ферме время идет медленно.

– У нас нет для тебя подарков, папа, – повинилась Лиллиан.

– Пришло время мне дарить вам подарки на мой день рождения, а не наоборот, – сказал Уолтер. – Дайте-ка подумать. – Уолтер посмаковал последнюю ложку картофельного пюре и встал из-за стола. – Сейчас вернусь.

Наверху в шкафу хранилась шкатулка с вещами, которые он собрал в детстве и юности. Он не заглядывал в нее уже лет двадцать, а то и больше. Ничего дорогого или ценного, но в тот или иной момент эти вещи имели для него какое-то значение. Он отыскал ее, нашел ключик и, не открывая, отнес вниз.