Немного соблазненная - [2]

«Ничего лучше в жизни не видел», — довольно хмыкнул про себя виконт. Потрясающая женщина. Впрочем, женщиной это существо назвать было пока невозможно. Определение «девочка» тоже не вполне подходило. Джервис мысленно назвал ее розовым бутоном, который в самое ближайшее время обещал превратиться в невероятной красоты розу.

К счастью для юной леди, ее опекуны своим грозным видом отпугнули виконта, и он обратил свой взор к уже распустившимся цветкам, которые охотно принимали ухаживания Джервиса.

— Да, хорошо бы произвести впечатление на этот цветочек, — вздохнул Джон Уолдейн, причмокнув губами. — Но нам с тобой, Росторн, не повезло. К этому чуду природы можно приближаться, только если у тебя косая сажень в плечах, а грудь затянута в красный мундир. — Он снова театрально вздохнул.

— Неплохо было бы и годиков десять сбросить. А? — согласился виконт, с завистью отметив про себя мальчишескую стройность молоденьких офицеров. Да, кажется, он действительно постарел. Все вокруг ему кажутся школьниками.

— Не знаешь, кто она? — спросил Уолдейн, коснувшись рукой плеча Джервиса и пытаясь задержать его, так как виконт уже направился в комнату для карточных игр.

— Полагаю, какая-нибудь персона с очень громкой фамилией.

— Похоже на то, — продолжал Уолдейн. — Она остановилась вместе с графом и графиней Каддик на рю де Бельвю, а их дочь — близкая подруга этой красотки. К тому же я слышал, что ее брат находится здесь же. Вообще-то он работает в посольстве в Гааге, но сейчас приехал в Брюссель с сэром Чарлзом Стюартом.

— И?.. — рука Джервиса нетерпеливо описала в воздухе круг.

— Один из офицеров, которые разговаривают с ней, тот, повыше, справа, — виконт Гордон. Капитан лорд Гордон, сын и наследник Каддика. Единственный отпрыск славного семейства. Служит в данный момент в лейб-гвардейском конном полку. Думаю, неплохо пристроили — много почета и золотых аксельбантов, но ни грамма опасности. В их обязанности входит гарцевать на лошади на параде, хорошо выглядеть да кружить головы женщинам. Интересно, как они повели бы себя на поле боя, встретившись лицом к лицу с армией Бони.

— А может, эти парни удивили бы всех своей храбростью, если бы их не лишили такого шанса, — пытаясь быть справедливым, возразил Джервис. Он снова сделал шаг по направлению к дверям танцевального зала.

Уолдейну показалось, что его приятель заинтересовался темноволосой девушкой, но тот ничего не сказал, и Уолдейн сообщил:

— Это леди Морган Бедвин.

Джервис замер на мгновение и удивленно вскинул брови:

— Бедвин?

— Самая младшая из семьи, — охотно пояснил Уолдейн. — Только что со школьной скамьи, недавно появилась в свете, и самый большой денежный приз, если его уже не успел заполучить юный Гордон. Полагаю, о помолвке будет объявлено со дня на день. Тебе, Росторн, лучше держаться в стороне от нее, если даже Волк не сунет свой нос за пределы Англии. — Джон хлопнул Джервиса по спине и довольно ухмыльнулся.

Волк. Под таким именем в свете знали Вулфрика Бедвина, герцога Бьюкасла. Хотя Джервис не видел этого человека уже девять лет и последние пять ничего о нем не слышал, он почувствовал, как в нем с новой силой просыпается ненависть лишь при одном упоминании имени Вулфрика Бедвина. Именно Бьюкаслу виконт был обязан возникновением странного чувства отчуждения, которое он испытывал среди соплеменников, людей своего круга. Именно из-за Бьюкасла на долгие девять лет легла непреодолимая пропасть между ним и его родиной, землей его предков. Он покинул Англию в возрасте двадцати одного года. Его скитания по континенту, попытка пустить корни во Франции не привели ни к чему — Джервис по-прежнему чувствовал себя здесь чужаком, несмотря на то что его мать была француженкой. Британская почва вскормила виконта и воспитала его как будущего наследника огромного земельного владения.

Именно Бьюкасл стал объектом тех дружеских чувств, которые в дальнейшем перевернули всю жизнь Джервиса, заставили усомниться в юношеских идеалах и вынудили к изгнанию. Годы, проведенные на чужбине, воспринимались молодым человеком в каком-то смысле как смерть. Порой ему даже казалось, что уйти из жизни легче, чем терпеть несправедливость, унижения и постоянно доказывать всем вокруг свою невиновность, противостоять насмешкам и высокомерию окружающих. В конце концов виконт пришел к выводу, что проще смириться с навязанной ему светским обществом ролью повесы и распутника. Что ж, возможно, он пошел по линии наименьшего сопротивления, позволив Бьюкаслу победить.

Глядя сейчас на Уолдейна, Джервис внезапно понял, что ненависть, дремавшая в нем все эти девять лет, не угасла, по-прежнему не давала ему покоя и вызывала желание отомстить Бьюкаслу. Просто он загнал это чувство в самые глубины подсознания и заставил себя поверить, что прошлое для него умерло навсегда.

И вот теперь он здесь, в том же доме, в той же комнате, что и сестра Бьюкасла. В это просто трудно поверить.

Джервис снова обернулся, чтобы еще раз взглянуть на девушку. Ее рука в перчатке лежала на рукаве светловолосого офицера, капитана лорда Гордона. Пара направлялась в центр зала, чтобы присоединиться к дамам и джентльменам, ожидавшим музыки.