Немецкий Орден - [76]
Такое высказывание кажется шаржированным. Но действительно, Максимилиан Франц, будучи уже архиепископом Кёльнским и епископом Мюнстерским (его матушка была настроена слишком пессимистично), стал в 1780 году верховным магистром и оставался им до самой смерти (1801 г.). Он играл свою роль территориального князя и главы ордена, к которой себя постепенно подготовил, с большой ответственностью и не без успеха.
Несмотря на успешное правление и неожиданно полные кассы (что касается финансов, орден, как и раньше, нередко выступал в качестве кредитора), государство ордена и его корпорация оставались теми же, что и при избрании этого верховного магистра, то есть объектом политики Габсбургов. Поэтому военно-политические просчеты династии Габсбургов в эпоху Наполеона отразились на жизни ордена. Родственные связи с императором верховного магистра Максимилиана Франца и обоих его преемников, тоже эрцгерцогов, не помешали тому, что великие перемены в империи, когда в 1801 году левый берег Рейна отошел к революционной Франции, сказались на ордене. Как почти все владельцы мелких светских и монастырских территорий, он пал жертвой того «среднего государства», которому благодаря связи с Наполеоном удалось получить немалую компенсацию за утрату левого берега Рейна, а затем и все, что осталось от уничтоженных монастырских и мелких светских владений. В случае Немецкого ордена немало выгадали Вюртемберг, Бавария и, наконец, Пруссия. Когда в 1791 году маркграф Карл Александр отрекся в пользу своего прусского родственника, в сферу южнонемецкого маркграфства Гогенцоллернов с будущим государственным канцлером Гарденбергом[65] во главе вошли прусские владения. Почти сразу соседние владения духовно-рыцарского ордена были оккупированы войсками маркграфа. В 1796 году среди них оказался весь баллей Франкония. Уже через десять лет этот регион вместе с маркграфством отошел к Баварии.
В 1809 году Наполеон упразднил Немецкий орден в государстве Рейнского союза[66] и передал остатки его владений своим союзникам, немецким князьям. За несколько дней до того вюртембергские войска заняли Мергентхайм.
С одной стороны, это означало конец того Немецкого ордена, каким он был до тех пор. Эпоха его суверенного господства безвозвратно ушла в прошлое. Отныне орден владел лишь землями, разбросанными по монархии Габсбургов. После свержения Наполеона секуляризация и былая посредническая роль отступили на задний план, и орден не смог удержать множества отнятых у него владений, восстановленных лишь в нынешних Югославии и Тироле.
С другой стороны, орденское братство все же выстояло. Когда в 1835 году умер правивший с 1804 года верховный магистр эрцгерцог Антон Виктор, его место не только занял эрцгерцог Макс Йозеф, но состоялась и реорганизация ордена. Немецкий рыцарский орден (таково теперь стало его официальное название) оставался и далее орденом династии Габсбургов. Согласно новым статутам братьям ордена вменялось в обязанность избирать верховным магистром принца из династии Габсбургов, что они и делали. До 1923 года пребывавшие в Вене верховные магистры Немецкого ордена были Габсбургами. Однако теперь орден предстал в новом обличье, напоминавшем орден первых лет его истории, поскольку занялся благотворительностью, заботой о школах и больницах, основал институт сестер Немецкого ордена, а также реформировал жизнь братьев священников по примеру регулярных клириков.
После падения монархии Габсбургов орден был вновь реорганизован. Связи с династией Габсбургов порвались, и в 1929 году Немецкий рыцарский орден снова стал Немецким орденом, который впервые за свою историю был уже орденом не рыцарей, а священников. При национал-социализме Немецкий орден, как и прочие католические ордены, был запрещен и возродился только после войны в Австрии, в Южном Тироле и в ФРГ.
Немецкий орден наших дней настолько не похож на тот духовно-рыцарский орден, который просуществовал со времени крестовых походов до эпохи Наполеона, что, кажется, пока он мало привлекает занимающихся его историей ученых. Однако между континуитетом и разрывами нет четких границ. Если политики и предприниматели средней руки, вроде фамилиаров[67] Немецкого ордена, ныне облачаются в те плащи, которые некогда носили Герман фон Зальца и Альбрехт Бранденбургский, то историк мыслит по-иному. Его более впечатляет то, как нынешний Немецкий орден печется не только о спасении душ паствы и заботится о больных, но и радеет о том, чтобы сберечь свою историю, историю Немецкого ордена в средние века и раннее Новое время.
Глава двенадцатая
Немецкий орден в исторической науке и в историческом сознании XIX–XX веков
В конце XVIII века история Немецкого ордена в средние века, и особенно история его государства в Пруссии, была открыта как бы заново. Правда, о Немецком ордене помнили и раньше, но эта память была смутной и в основном негативной.
В землях, которые уже по Второму Торуньскому миру 1466 года отошли от Немецкого ордена, то есть в будущей Западной Пруссии и Эрмландии[68], где победили взбунтовавшиеся сословия, восстание XV века покончило с доброй памятью об ордене и поставило его вне закона. В XVI веке население Западной Пруссии стало протестантским, что дало лишний повод осуждать орден за измену былой конфессии.
Первая мировая война, «пракатастрофа» XX века, получила свое продолжение в чреде революций, гражданских войн и кровавых пограничных конфликтов, которые утихли лишь в 1920-х годах. Происходило это не только в России, в Восточной и Центральной Европе, но также в Ирландии, Малой Азии и на Ближнем Востоке. Эти практически забытые сражения стоили жизни миллионам. «Война во время мира» и является предметом сборника. Большое место в нем отводится Гражданской войне в России и ее воздействию на другие регионы. Эйфория революции или страх большевизма, борьба за территории и границы или обманутые ожидания от наступившего мира — все это подвигало массы недовольных к участию в военизированных формированиях, приводя к радикализации политической культуры и огрубению общественной жизни.
Статья посвящена инструментарию средневекового книгописца и его символико-аллегорической интерпретации в контексте священных текстов и памятников материальной культуры. В работе перечисляется основной инструментарий средневекового каллиграфа и миниатюриста, рассматриваются его исторические, технические и символические характеристики, приводятся оригинальные рецепты очинки пера, а также приготовления чернил и красок из средневековых технологических сборников и трактатов. Восточнохристианская традиция предстает как целостное явление, чьи элементы соотносятся друг с другом посредством множества неразрывных связей и всецело обусловлены вероучением.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Публикуемые документы раскрывают одну из малоизвестных страниц отечественной истории — трагические события в Кронштадте весной 1921 г. Многие десятилетия эти документы были недоступны исследователям, ибо они вступали в противоречие с утвердившейся в советской историографии официальной трактовкой причин и характера выступления матросов, солдат и рабочих Кронштадта и тех методов, которыми оно было подавлено.
Перед вами мемуары Василия Ивановича Кельсиева, написанные в виде путевых писем из Западной Руси, где он в качестве журналиста в 1866-67 годах собирал материал об образе жизни жителей бывших русских земель. Биография самого Кельсиева настолько богата событиями, что достойна стать сценарием для приключенческого кинофильма. Обладая необыкновенным даром к освоению языков, он общался со всеми слоями населения тех мест, в которые заносила его судьба. Его интересовал не только быт, но и взаимоотношения народностей, различия в языках и религиях.
Новая книга Хью Томаса содержит интереснейший материал, совершенно переворачивающий наши представления о последних неделях войны и судьбах руководителей германского рейха. Основанная на сведениях, почерпнутых из недавно открытых архивов, книга предназначена широкому кругу читателей и отличается популярностью изложения.