Некрополь. Часть третья. - [7]

Опыта, что примечательно, мне не дали, а это означало только одно: максимально простой путь прокачки был закрыт. Не получится у меня поднять уровни и, соответственно, параметры. Дилемма: в текущем состоянии я на один зубок не только любому Драхну, но и орку, так как реальное понимание того, как сражаться без моих печатей, в голове отсутствовало. Без превосходства в параметрах, без умений, без экипировки, без навыков – что я мог противопоставить двухметровой громаде, с лёгкостью разрубающей на части не только щиты, но и укрывающихся за ними эльфов?

У меня отобрали костыли, сполна показав, насколько я плох на самом деле.

- Назад, все назад…! – Неузнаваемый из-за шума схватки голос заставил меня оторваться от врагов напротив, число которых, казалось, не уменьшилось ни на единицу. Взгляд скользнул поверх их голов, поднялся к валунам – и замер, в то время как мозг на пределе своих возможностей искал выход из ситуации.

Волчьи всадники. Орки, облаченные пусть в плохую, но всё-таки кожаную броню сами по себе становились опаснейшими противниками для вооруженных мечами эльфов, а уж если их посадить на огромных, лоснящихся серой шерстью волков, вручив в руки тесаки с удлиненными рукоятями, то это превосходство становилось ещё более явным. Кроме своеобразных глеф я разглядел ещё массивный боевой цеп и, кажется, что-то вроде копья. К таким не подойдёшь на расстояние удара раньше, чем тебя нафаршируют сталью, а заваливать врагов трупами у нас просто не было возможности – численность играла против нас.

Впрочем…

Когда на орков обрушилась гнетуще-чёрная волна, налетевшая из-за наших спин, я облегчённо выдохнул. Драхны не зевали, оперативно реагируя на напряжение, то и дело возникающее на разных участках периметра. По сравнению с ними что десяток, что сотня эльфийских мечников казались мне совершенно бесполезными существами, играющими роль мясного заслона. Особенно ярко это выражалось по общему числу убитых: от магии орков погибло куда больше, чем от мечей.

А в следующий момент игра напомнила мне, что даже будучи этакой бесполезной декорацией отвлекаться не стоит: четверо волчьих всадников, переживших магическую атаку, за какие-то секунды преодолели полста метров и ворвались в наши ряды. Тот, что был ближе ко мне, орудовал двуручным мечом, уже умертвив двоих эльфов-пехотинцев. При этом его волк тоже не страдал от безделья, догрызая глотку чёрт знает какого по счёту бойца. Как-либо помешать этой воплощённой мясорубке, - что называется - почувствуй себя беспомощным мобом, на которого налетел перекачанный игрок, - я не мог, но и отступать было некуда. Рубка шла всюду, куда ни кинь взгляд. Орки добрались даже до расположения магов, не позволяя последним отвлекаться на поддержку остальных отрядов…

Земля и небо неожиданно поменялись местами, а я понял, что прямо сейчас плашмя лежу на холодной каменистой почве с раскалывающейся от боли грудью. Перед глазами скакали красные пятна, по вискам, проторивая себе дорожки на раскалившейся коже, стекали многочисленные капли пота, а пальцы колотила дрожь. Пошевелил сначала ими, а после – ногами, только после этого «комплекса упражнений» додумавшись взглянуть на строчку дебаффов.

Один-единственный значок списал по двадцать процентов с каждой характеристики на полчаса и повесил паралич на пятнадцать секунд. При этом полоса здоровья опустела на целую треть, что не сулило мне вообще ничего хорошего.

И, судя по всему, в меня прилетел пущенный чёрт пойми откуда камень размером с орочий кулак…

Беспомощность. Одно слово, тринадцать букв, а впечатлений и нецензурной брани целый вагон. С самого начала игры я не ощущал себя настолько беззащитным и неспособным повлиять на происходящее, и это, стоит признать, изрядно било по моему самолюбию. Ведь мой поход вполне мог закончиться досрочно, пролети этот камень на полметра выше. Голова – она, понимаешь, куда как более уязвимая к столь грубым внешним воздействиям часть тела, нежели грудь или конечности…

Тем временем прямо над моим телом сошлись в бою эльфы и орки, а за секунду до возвращения ко мне полного контроля над телом сверху приземлилась туша серокожего великана, вызвав очередную вспышку боли, пробежавшуюся, казалось, по каждой клеточке моего многострадального аватара. Я крепко сцепил зубы и, зарычав, обратным хватом сжал рукоять меча, вогнав тот в голень подошедшего столь близко орка, наседающего на последнего видимого мною защитника. Умрёт он – умру и я, так как серокожие совсем не брезговали добивать тех, кто, по их мнению, ещё мог быть жив.

А эльфа, судорожно пытающегося выбраться из-под орочьего трупа, сложно было спутать с мертвецом.

На лицо брызнули капли такой же алой, как у людей или эльфов, крови – орк отвлёкся на мой неожиданный удар, получив фатальные для любого живого существа десять сантиметров стали в грудь. Эльф навалился всем телом – и клинок вышел из спины серокожего, заставив его завалиться на спину. Миг – и вот уже мой спаситель крепко сжимает мою ладонь, помогая выбраться из-под трупа двухсоткилограммового гиганта.

- Цел? Сражаться можешь?