Некоронованные Властители - [54]

Прекращается деятельность торгового дома Фуггеров и в других областях. Великие географические открытия, с которыми было связано перемещение торговых артерий в район Атлантического океана и к берегам Северного моря, ускоряют переворот в мировой торговле, в котором Фуггеры уже не участвуют; причиной тому было также ухудшение географического положения их фирмы, оказавшейся в стороне от торговых путей. Широко использовавшиеся дотоле сухопутные коммуникации уступили место новым морским путям, новые торговые города вытеснили старые и даже целые государства Европы с мирового рынка. Все развитие шло не на пользу империи, а также Фуггерам. Амстердам превратился в крупный Центр могущественной торговой и финансовой державы Нидерландов, став главным перевалочным пунктом для четырех частей света. На новом этапе в мировой торговле Нидерландам благоприятствовало не только географическое положение; они обладали крупными капиталами, в их распоряжении были устья Рейна, Мааса и Шельды, благодаря чему они могли использовать Франкфурт–на–Майне в качестве связующего звена между старыми южногерманскими и новыми северогерманскими центрами и проникать со своими товарами в глубь страны.

Однако конкуренция шла не только из Нидерландов. После того как немецкое купечество было изгнано с английского рынка и в 1598 г. был закрыт в Лондоне ганзейский Штальхоф — старинные торговые ряды немецких купцов, — а зарождавшаяся английская промышленность ограничила доступ немецких товаров на свои внешние рынки, торговый капитал Англии перешел в наступление, учредив крупные филиалы в Эмдене, Штаде и Гамбурге. Сукна из Фландрии и Брабанта, пользовавшиеся большим спросом, чем продукция немецких ткачей, заполняли рынки.

Дания, умело используя свое выгодное положение на торговых путях, так же, как Швеция и феодальная Польша, стремилась к установлению господства в бассейне Балтийского моря. Опираясь на действенную поддержку своих правительств, укрепляла позиции буржуазия Швеции и Дании, где были отменены прежние привилегии немецких купцов. Рухнула система ганзейских факторий и контор в обширном районе Балтийского моря и прилегающих к нему областях, и Ганза — всесильный в прошлом страж интересов немецких городов и их торговых домов в этом районе — распалась окончательно. Закат Ганзы, не принесший никакой пользы конкурировавшим с ней когда–то Фуггерам, обострил их кризис, так как распад Ганзы еще более сузил сферу деятельности некогда могущественных аугсбургских купцов.

Аналогичную картину мы видим и на юге, где лишь недавно сходились торговые пути южногерманских и итальянских купцов. Хотя товарообмен и продолжался, уже не Фуггеры, а итальянские фирмы пользовались привилегией сбыта в германских землях предметов роскоши из Италии. В целом, однако, в результате испанского господства производительные силы Италии были также парализованы. В начале XVI в. Венеция была в значительной мере вытеснена из товарообмена между Западной Европой и странами Востока; коммерческое значение Генуи шло на убыль.

В Венеции имя Фуггеров упоминается в последний раз в 1646–1647 гг. в регистре итальянского гостиного двора немецких торговых компаний. Фуггеров, участвовавших когда–то с помощью своих денег в формировании политики, теперь вычеркивают из регистра торговых фирм мирового значения. Около 1650 г. прекращает свое существование также и банкирская контора Фуггеров (она возобновила свою деятельность лишь в XX в.).

Застой во внешней торговле и ее упадок сопровождались ухудшением внутренней торговли. Правда, старинные южногерманские и среднегерманские города все еще сохраняли свое значение центров ткацкого ремесленного производства, а также торговых и коммерческих центров, но уже без Фуггеров.

В целом, империя оказалась в стороне от главных районов развития мировой экономики и торговли. Это серьезным образом препятствовало развитию производства и торгового капитала. Политическая победа сил феодализма способствовала этой экономической деградации; входившие в состав империи государства все более отгораживались друг от друга в экономическом отношении. В католических землях нередко подвергались гонениям горожане–протестанты, в Баварии и Австрии католики изгоняли торговцев и ремесленников–лютеран или вмешивались в их экономические дела.

Со второй половины XVI в. империя перестала быть центром социально–экономического и духовного прогресса в Европе. Теперь немецкие территории в своем развитии стали отставать от Нидерландов, Англии, позднее от Франции — государств, направлявших подъем своей экономики, где немалое значение имела государственная поддержка торговли и промышленности, которой недоставало в империи вследствие господства князей, политической раздробленности и отсутствия централизованного национального государства. Поэтому и перемещение мировых торговых путей должно было вызвать столь тяжелые экономические последствия для расчлененной на многие части страны. Феодалы опутали раннекапиталистический сектор цепями, вынудив его к бесполезной растрате крупного торгового капитала на ведение войн и содержание двора династии; одновременно они готовили почву для перевода больших денежных сумм в землевладение. Ускорившее общий политический и экономический упадок господство феодальнореакционной династии Габсбургов (как испанской, так и австрийской ветви) не уберегло Фуггеров от падения в пропасть — напротив, оно было его причиной. С ослаблением могущества Испании были истощены и силы Фуггеров; их место заняли английские, нидерландские и другие конкуренты.