Некоронованные Властители - [56]
С поденщиков управляющие Фуггеров взимали квартирную плату, деньги за постой. Если поденщик возделывал клочок земли или пользовался выпасом, то он, как и хлебопашец, должен был платить хлебную и луговую подать. Он привлекался также к работам на кухне и барщине.
Не щадили Фуггеры и ремесленников. С мельников они брали денежную, хлебную и кухонную подать. Особый налог взимался с владельцев гостиниц и бань, рыбаки платили рыбную подать. Если ремесленник расширял свой дом или хлев, возрастали и поборы.
И в-третьих, источником доходов были также судебные штрафы и штрафные деньги, взыскивавшиеся с подданных за неповиновение. Крестьянин должен был платить за все, за любое событие в его семье: умирал член его семьи — надо было раскошеливаться, хотя денег и без того не хватало; праздновалась свадьба — и касса Фуггеров пополнялась звонкой монетой; за проезд по дорогам следовало платить дорожный сбор. Налогом облагались даже печи. Бдительные сборщики налогов не упускали и такую возможность, чтобы выжимать из бедняков последние соки.
В социальном отношении крестьянин был низведен до положения парии. Нищета и гнет становились все более невыносимыми. Фуггеров не останавливало то, что ограблением крестьян они подрывали саму основу их существования. Обращаясь к ним за краткосрочными ссудами, крестьяне зачастую должны были подчиняться их требованию уплаты 30, 50 и даже 80%. Неуплата долгов оборачивалась катастрофой. Пощады не было, приходилось отдавать последнее. Фуггеры же процветали, наживаясь на труде, деньгах и повинностях подвластных им крестьян.
Эксплуатация и барщина сопровождались политическим угнетением, ибо антифеодальные выступления, хотя и носившие локальный характер, продолжались и жестоко карались всеми феодалами. Фуггеры вели войну против крестьян в своих владениях не только в годы революции, но и в течение последовавших за ней десятилетий и столетий.
Когда во время Тридцатилетней войны (1618—1648 гг.) голод и чума унесли значительную часть населения Бабенхаузена, граф Иоганн Франц Фуггер, императорский и курфюршеский камергер, вознамерился путем увеличения повинностей, штрафов и жестоких дисциплинарных мер восполнить сократившиеся поступления от налогов. В 1641—1642 гг. крестьяне ответили на это бунтом. Крестьяне Бабенхаузена боролись с ожесточением. В качестве посредника в споре о подлинных и мнимых правах и свободах Фуггер призвал императора; разумеется, его решение было не в пользу крестьян и ремесленников. Это не помешало в 1648 г. жителям Бабенхаузена отказать графу в повиновении. В ответ на это Фуггер с помощью солдат императора утопил восстание в крови. И это был, как мы увидим, не единственный случай.
Говоря о преступлениях Фуггеров против народа, нельзя не упомянуть о той позорной роли, которую они играли также в ходе Тридцатилетней войны. В самом начале войны, в 1620 г., произошла битва у Белой горы под Прагой, в которой в качестве полковника императорских войск принимал участие Отто Генрих Фуггер (1592—1644 гг.). Он навербовал для императора Фердинанда II полк солдат, привел его в Богемию и бросил на подавление сословной оппозиции, требовавшей разрыва с режимом Габсбургов.
Этот полковник Фуггер был в 1631 г. назначен главнокомандующим войсками в Баварии и командующим одной из императорских армий. В 1635 г, он становится наместником в Аугсбурге, где он, однако, «был весьма немилостив к своим бывшим согражданам»[154]. Он устранил состоявший из протестантов совет города и назначил городскую управу, целиком состоявшую из католиков, наложил на жителей тяжелое бремя налогов, подвергнув их и другим притеснениям; протестанты подали на него жалобу императору.
Императорскими войсками, осадившими жестоко пострадавший от голода и чумы город, руководил граф Фуггер. Когда солдаты Габсбургов 28 февраля 1635 г. вступили в Аугсбург, Фуггер своей властью немедленно потребовал от горожан–протестантов денежный штраф в размере 300 000 гульденов в пользу императора и 80 000 гульденов — для баварского курфюрста. Свои богослужения они снова должны были проводить под открытым небом. Все ходатайства перед императором были тщетными. Фуггер верно служил католической церкви и своему императору; в награду за это Фердинанд II возвел его в графское достоинство.
Cuius regio, eius religio — кто правит, тот и определяет религию своих подданных, карая их голодом, прибегая к грубому насилию. До нас не дошли сведения, сколько жертв в Аугсбурге и его округе было на совести Фуггеров только лишь в этом случае. Они, несомненно, принадлежали к числу княжеских разбойников и убийц, опустошивших в Тридцатилетней войне германские области и отбросивших страну в ее развитии на столетия назад.
