Неизвестный Андропов - [136]
Все это чистая выдумка, которая принадлежит, вероятнее всего, перу литературного помощника А. Шевченко, сумевшего превратить скучную рукопись чиновника из МИДа в относительно живую и читабельную книгу. Но журналист из «Ньюсуик», который готовил к изданию работу Шевченко, никогда не был в Кисловодске. Пешеходные дорожки в Кисловодске очень узки, извилисты и лишены асфальтового покрытия. Никакая машина проехать по ним от санатория «Красные камни» к горному плато не смогла бы; для машин здесь имеются другие, гораздо более удобные дороги. В течение 15 лет я каждое лето проводил на Кавказских Минеральных Водах, главным образом в Железноводске и Кисловодске — в квартире друзей у меня имелся кабинет для работы. Многие из членов Политбюро проводили здесь свой отпуск, и большую часть лечебных процедур им «отпускали» местные врачи или массажисты. Я слышал здесь неприязненные отзывы о высокомерии В. В. Гришина или А. Шелепина, но мне говорили также об общительности нелюдимого в Москве А. Косыгина или о скромности в быту Ю. Андропова.
Некоторые сложности для отдыхающих возникали только два раза: в июле 1984 года, когда на отдых и лечение в Кисловодск прибыли Генеральный секретарь ЦК КПСС К. У. Черненко, и в 1990 году, когда в Железноводск для переговоров и подписания договора прибыли германский канцлер Г. Коль и Президент СССР М. Горбачев.
В июле 1978 года неожиданно умер самый молодой из членов Политбюро Федор Кулаков, который и как член Политбюро, и как секретарь ЦК отвечал здесь за проблемы сельского хозяйства. В стране уже началась уборка самого большого за 10 лет урожая, Кулакову нужна была замена, и Андропов рекомендовал выдвинуть на пост секретаря ЦК по сельскому хозяйству М. С. Горбачева. Но ни Черненко, ни Брежнев не торопились поддержать эту кандидатуру. Добрые отношения Горбачева не только с Андроповым, но и с Косыгиным были для ставропольского лидера не лучшей рекомендацией. Однако не было и другой кандидатуры. Сельское хозяйство еще со времен Сталина являлось кладбищем партийных и государственных карьер. В сентябре Брежнев согласился на «смотрины». Ни ему, ни Черненко, отвечавшему за партийные кадры, не приходилось ранее достаточно близко познакомиться с Горбачевым.
Мало кто обратил внимание в сентябре 1978 года на небольшую официальную информацию ТАСС, опубликованную в печати, о том, что Генеральный секретарь ЦК КПСС Л. И. Брежнев и его помощник К. У. Черненко, следовавшие поездом из Крыма в Баку, остановились на станции Минеральные Воды на несколько часов — для встречи и беседы с отдыхавшим на курорте Председателем КГБ Ю. В. Андроповым и Первым секретарем Ставропольского обкома партии М. С. Горбачевым. Описание этой встречи содержится на первых страницах в мемуарах Горбачева. Инициатива «смотрин» принадлежала Андропову, хотя сама встреча и носила внешне протокольный характер. «Думаю, Андропов «приложил руку» к моему выдвижению, — писал Горбачев, — хотя не сделал мне и намека… 19 сентября 1978 года Брежнев выехал на поезде из Москвы в Баку для участия в торжествах, посвященных вручению столице Азербайджана ордена Ленина. Сопровождал его Черненко. Каждый раз, когда по пути следования поезд останавливался в каком-нибудь городе, встречать выходило местное начальство. В Донецке Леонид Ильич встретился с Первым секретарем обкома Б. Кочурой, в Ростове — с Бондаренко, на станции «Кавказская» Краснодарского края — с Медуновым.
Поздно вечером того же дня спецпоезд прибыл на станцию «Минеральные Воды». Встречали — Андропов, я и председатель Ставропольского крайисполкома И. Т. Таранов.
Сама станция «Минеральные Воды» очень уютная, симпатичная, но небольшая — проедешь и не заметишь… Ночь была теплая, темная-темная. Силуэты гор-локалитов. Огни города. На небе огромные звезды. Такие только на юге можно увидеть. Тишина. И лишь шум самолетов, прибывавших в аэропорт «Минеральные Воды», нарушает ее. Состав плавно остановился, из вагона вышел Брежнев, а чуть позже, в спортивном костюме, Черненко. Таранов, поздоровавшись с Генсеком, отошел, и мы четверо — Брежнев, Андропов, Черненко и я — стали прогуливаться по пустому перрону…
Об этой встрече много потом писали, и вокруг нее изрядно нагромождено всяких домыслов… Еще бы — четыре генеральных секретаря, сменившие в последующем друг друга!
Из Кисловодска мы ехали встречать Брежнева вместе с Андроповым, в одном ЗИЛе. Разговаривали, все было как обычно. Как бы между прочим Юрий Владимирович сказал:
— Вот что, тут ты хозяин, ты и давай бери разговор в свои руки…
Но разговор не клеился. После приветствий и ничего не значащих слов о здоровье и нашем с Андроповым отдыхе воцарилось молчание. Генсек, как мне казалось, отключился, не замечая идущих рядом. Пауза становилась тягостной…»[268].
Разговора не получилось. Брежнев задал Горбачеву лишь несколько вопросов об урожае, о строительств-Ставропольского канала, но плохо слушал ответы. Черненко в разговоре не участвовал. Уже в конце встречи Брежнев задал Андропову вопрос: «Как речь?» «Хорошо, хорошо, Леонид Ильич», — быстро ответил Андропов. Горбачев не понял этого диалога, но Андропов пояснил на обратном пути в Кисловодск, что у Брежнева неожиданно возникли затруднения с речью, сказывались последствия инсульта и нескольких микроинсультов. Очень общительный ранее Брежнев старался теперь как можно меньше говорить. Хотя Горбачеву эта ночная встреча показалась довольно странной, Андропов был явно доволен.
