Неизвестный Андропов - [109]

.

На Лубянке Андропов собрал у себя коллегию и представил всем нового Председателя. Это был профессиональный чекист генерал-полковник Виталий Федорчук. Он не был выдвиженцем Андропова. Говорили, что Брежневу эту кандидатуру предложил Владимир Щербицкий, Первый секретарь ЦК КП Украины. Но Андропов не возражал. Андропов и Федорчук были хорошо знакомы. В конце 60-х годов Федорчук возглавлял в КГБ 3-е Главное управление, или военную контрразведку. В 70-е годы он перешел на работу председателя КГБ Украины и отличился здесь в борьбе против «национализма». Помощник Щербинкого Виталий Врублевский писал в своих воспоминаниях: «Федорчук — фигура далеко не однозначная.

Человек решительных действий, далеко просчитывающий ходы. Он сформировался как личность и профессионал в пресловутом СМЕРШе. Как украинца и опытного чекиста его выдвинули на Украину, где поднимала голову идея национального возрождения. В. Федорчук провел комплекс мероприятий по нейтрализации националистических группировок… Как видим, снова начали лепить «дела». Серьезный удар был нанесен по хельсинкскому движению, инакомыслию, национально сознательной оппозиции тоталитарной системе. Но было бы ошибкой действия Федорчука понимать упрощенно. Он отнюдь не был сторонником только жестких мер. В КГБ республики, куда отбор был тщательным, работало много умных и честных профессионалов. Они видели пороки тоталитарной системы, пытались их нейтрализовать, надеялись и ждали реформ»[230].

Федорчук был военным и ходил почти всегда в генеральской форме. В республиканском управлении КГБ он давно уже заставил работников носить военную форму, даже тех, кто не хотел публично обозначать свою принадлежность к этой организации. Военизация органов безопасности происходила в стиле и методах работы, что далеко не всегда годится для специальных служб, но Федорчук попытался распространить этот армейский стиль и на московское управление КГБ. Один из первых приказов нового начальника вменял в обязанность всем работникам КГБ ношение военной формы в помещениях КГБ и при вызовах к вышестоящему начальству. Этот приказ вводил многих работников КГБ в большие расходы; далеко не все имели форму даже в домашних гардеробах. Теперь нужно было срочно шить обычную, полевую и парадную формы: кители, брюки и шинели. В мемуарах бывших генералов из КГБ я не нашел ни одного положительного отзыва о В. Федорчуке. «Когда Андропов ушел на работу в ЦК, — писал генерал-лейтенант в отставке Николай Леонов, — на место Председателя КГБ был назначен В. В. Федорчук, прежде занимавший пост председателя КГБ Украины. Эти месяцы стали настоящим испытанием разведки на выживаемость. Федорчук был воплощением солдафонского духа. Ничего не смысля в международных делах и не желая разбираться в них (не просил доклада ни по одному вопросу), он буквально терроризировал Первое Главное управление»[231].

Юрий Андропов не вмешивался в распоряжения Федорчука, тем более что формально контроль за работой КГБ перешел к Черненко. Заместитель Председателя КГБ В. А. Крючков на все жалобы своих подчиненных неизменно отвечал: «Потерпите. Все уладится!»

Брежнев покинул больницу через месяц после Пленума ЦК и почти сразу отправился на отдых в Крым, где пробыл до сентября. В его отсутствие регулярные заседания Секретариата вел Черненко. По свидетельству А. Бовина, он был как раз в гостях у Андропова, когда раздался сигнал правительственной связи и Андропов поднял трубку. Говорил Брежнев. «Кто сейчас ведет Политбюро?» — неожиданно спросил Леонид Ильич. «Сейчас ведет заседания Черненко», — ответил Андропов. «Для чего же мы тебя выбрали секретарем ЦК? — спросил Брежнев. — Теперь уж ты должен вести все эти заседания». Повернувшись к Бовину, своему ученику и другу, Андропов сделал неопределенный жест, выражавший явное удовлетворение. «Власть меняется», — сказал он. Речь шла не о заседаниях Политбюро, которые в летние месяцы созывались очень редко, а о заседаниях Секретариата, но и это было крайне важным знаком для всех высших чиновников. Подобного рода телефонные разговоры не становились для них тайной. О разговоре Брежнева и Андропова несомненно знал и Черненко, хотя тяжело переживал это новое возвышение Андропова. Михаил Горбачев свидетельствует в своих воспоминаниях:

«Перетягивание каната между Черненко и Андроповым, их конкурентная борьба за влияние на генсека продолжались. Черненко пытался изолировать Брежнева от прямых контактов, говорил, что только он может чисто по-человечески понять Леонида Ильича, не брезговал ничем, чтобы укрепить личные позиции. Хотя Юрия Владимировича после Пленума посадили в сусловский кабинет, поручение ему вести Секретариат ЦК так и не было зафиксировано. Так продолжалось примерно до июля 1982 года, когда произошел эпизод, поставивший все на свои места. Обычно перед началом заседания секретари собирались в комнате, которую мы именовали «предбанником». Так было и на сей раз. Когда я вошел в нее, Андропов был уже там. Выждав несколько минут, он внезапно поднялся с кресла и сказал: «Ну что, собрались? Пора начинать». Юрий Владимирович первым вошел в зал заседаний и сразу же сел на председательское место. Что касается Черненко, то, увидев это, он как-то сразу сник и рухнул в кресло, стоявшее через стол напротив меня, буквально провалился в него. Так у нас на глазах произошел «внутренний переворот», чем-то напоминающий сцену из «Ревизора». Этот Секретариат Андропов провел решительно и уверенно — в своем стиле, весьма отличном от занудной манеры, которая была свойственна Черненко»