Неизданные записки Великого князя - [32]

Я всегда помнил слова Задорожного, что они выполняют приказ, но чей, комиссар ни разу не сказал. Однажды он ушел от ответа, сказав, что мандат его подписан Лениным, но он не говорил, что выполняет приказ Ленина или какого-нибудь Троцкого. Может быть, он выполнял приказ левоэсеровского вождя, уж не знаю как его по имени и зачем левым эсерам живые Романовы. Ага, вот и он, легок на помине.

- А не съездить ли нам, господин адмирал в Севастополь? - сказал Задорожный. - хочу посмотреть, как там флот. С гауптманом я договорился, он дает нам бричку и фельдфебеля в охрану.

- Почему бы и нет, за полгода это будет первый выезд "в свет", надоело тут в Дюльбере, хоть и райское местечко. Надо сказать, что генерал, уезжая и бормоча себе под нос что-то о сумасшедших русских князьях, предпочитающих доблестных немецких зольдатен большевикам-убийцам (я ему дал письмо кайзеру, подписанное всеми, исключая, впрочем, Ольгу Александровну, в котором Николай Николаевич, как старший, просил оставить отряд Задорожного в качестве личной охраны), выделил для связи с ним немецкого гауптмана, совершенно ужасно говорившего по-русски вместе с усатым фельдфебелем огромного роста, не говорившем совсем, а только "евшим глазами начальство". Впрочем, все князья говорили по-немецки и даже Задорожный кое-как, но объяснялся.

Мы расположились с Задорожным на заднем сидении брички, фельдфебель с маузеровской винтовкой и в пикельхейме сел на козлах рядом с кучером и мы поехали.

Более всего я опасался, что у просевшей под тяжестью таких гигантов как немец и Задорожный, не лопнули бы рессоры, но все обошлось и мы доехали до Севастополя.

В городе было как-то пусто, попадались лишь немецкие патрули, пару раз остановившие бричку, но фельдфебель (мы, естественно, были в штатском), показывал им бумагу, и, козырнув, нас отпускали. Вот и набережная, памятник затопленным кораблям. Напротив, на рейде, развернувшись бортом параллельно к берегу, слегка дымил огромный тяжелый линейный крейсер "Гебен" - он же "Явуз Султан Селим".

А где же русские линкоры? Я увидел только "Император Александр III", он же "Воля", с потеками ржавчины на борту, заброшенный корабль производил унылое впечатление.

Тщетно я искал второй линкор Черноморского флота - "Императрица Екатерина Великая, переименованный в апреле 1917 г. В "Свободную Россию". Да и вообще, вроде кораблей эскадры должно быть минимум на треть больше - нет почти всех миноносцев.

- Я повернулся к Задорожному: Что случилось с эскадрой, почему нет части кораблей, а на оставшихся нет признаков жизни - ни одного дымка!

- А вы приглядитесь - ответил он - на кораблях немецкие флаги, а до этого были украинские! Войска Украинской Народной Республики вместе с немцами, захватили в конце апреля Крым, 1 мая на кораблях эскадры еще были украинские флаги! Причем украинских "сечевых стрельцов" немцы пускали вперед, особенно при штурме Перекопа, где немецкие генералы ожидали встретить ожесточенное сопротивление красных. Но вместо этого сначала прорвалась мотодрезина сотника Зелинского , обезвредила взрывчатку заминированного моста, а следом ворвались два бронепоезда УНР, поливая красных огнем, и они побежали! Части запорожских сечевых стрельцов под командованием полковника Болбочана с минимальными потерями преодолели укрепления Перекопа и продолжили наступление вдоль железной дороги, поддерживаемые огнем бронепоездов. Слегка задержавшись в Джанкое, части УНР подошли к Севастополю. Следом браво маршировали войска кайзеровского рейхсвера генерала фон Коша. Когда сечевики Болбочана подошли к Симферополю их ждало известие, что власть в Киеве перешла от Рады к посаженному немцами гетману Скоропадскому, в связи с чем войска УНР должны срочно покинуть Крым и передать его немцам.

Тем временем, 29 апреля в Севастополе командование флотом принял адмирал Саблин, который отказался выполнять приказы Москвы о затоплении и уничтожении эскадры и велел поднять на кораблях украинские флаги, чтобы, по его словам, избежать захвата кораблей немцами. При этом матросы линкора "Свободная Россия" и почти всех миноносцев не спустили красные флаги и вышли в море курсом на Новороссийск. Саблин не препятствовал уходу кораблей под красными флагами, огонь открыли лишь немцы, заставив два миноносца выбросится на берег из-за полученных пробоин. Сейчас на суда прибывают немецкие экипажи, наши матросы все разбежались с входом немцев в город.

Посмотрев на бывший русский флот под немецким флагом, мы с тяжелым сердцем продолжили путь. Задорожный сказал, что ему нужно зайти к друзьям, и предложил мне подождать его, посидеть в кафе и отдохнуть. Наша бричка осталась рядом с террасой кафе и усатый фельдфебель с козел грозно обозревал окрестности, держа оружие наготове. Я заказал бокал вина и кофе. Вино оказалось неплохим, кофе - отвратительным эрзацем, явно отдававшем цикорием и молотыми желудями. В Дюльбере я привык к хорошему кофе, Петюша во время своих путешествий по Ближнему Востоку и странам Магриба стал большим ценителем кофе и специалистом по его приготовлению. Он обучил кухарку готовить его всякими восточными способами, а иногда, в особо торжественных случаях и сам заваривал по особенному секретному рецепту. Предвидя трудности с поставкой зерен кофе, он закупил еще в конце 1916 г. через греческих контрабандистов чуть не десяток мешков отличного кофе (греки было подумали, что он будет делать гешефт и как Петя рассказывал, с большим уважением отнеслись к заказу). Конечно, Петру Николаевичу надолго хватило бы этого запаса, тем более что его отец предпочитал чай, так же как англоман Феликс и моя дочь Ирина, его жена. Все остальные быстро сделались заядлыми любителями кофе.