Неистовый рыцарь - [14]

— Мне нужен Дальний остров! — тихо произнес король. Айон чуть приподнялся из-за стола. Аллора и Роберт готовы были встать рядом с ним.

Но король жестом остановил их.

— Сядьте! Я не намерен отбирать его у вас, лаэрд Айон! Он останется вашим и по праву наследования перейдет во владение вашей дочери.

Аллора с облегчением вздохнула, только сейчас заметив, что задержала дыхание, пока король говорил.

— И в связи с этим возникает вопрос о вашей дочери, — продолжал Вильгельм.

К горлу подкатился комок. Отец снова сжал под столом ее руку.

— Я не позволю, чтобы этой девочке причинили зло, даже если это будет стоить мне жизни! — сердито сказал Роберт.

— Побойся Бога, Роберт! У меня нет ни малейшего желания причинить девушке зло, — нетерпеливо прервал его Вильгельм. — То, что я намерен предложить, придется ей по вкусу.

— И что это такое? — прошептала Аллора. Вильгельм поднял кубок с вином и остановил на ней взгляд, блеснувший в свете камина.

— Дальний остров ваша земля, — тихо сказал он, наклонившись к Айону, — однако я ваш сюзерен, и это будет вдвойне гарантировано человеком, который женится на вашей дочери. Для вас — никакого ущерба, а для меня большая выгода. К тому же Роберту Кэнедису будет предоставлена свобода.

От неожиданности Аллора оцепенела, утратив дар речи. Ее взгляд медленно переместился на Брета д’Анлу, и, закипая гневом, она поняла, что наглый норманн знал, о чем говорил, — у короля действительно имелись на нее свои планы.

Да, король хитер и коварен. Но пусть не надеется, эта затея у него не пройдет. Зря старается. Ее отец не позволит. Ее дядя не позволит. И… что тогда станется с Робертом Кэнедисом?

— Кто этот человек? — услышала она напряженный голос отца. — Я не отдам дочь за какого-нибудь никчемного придурка…

— Нет-нет, лаэрд Айон! — улыбкой возразил Вильгельм, но в его тоне чувствовалась едва заметная язвительность. — Я предлагаю самого лучшего из всех моих людей, со значением добавил он.

Самый лучший из его людей! Лучший по нормандским меркам?

В зале воцарилась тишина.

— Не может быть, — прошептала Аллора.

— Кто? — снова спросил отец.

— Брет д’Анлу; граф Уэйкфилд, — сказал король.

На этот раз от удивления перехватило дыхание у Брета.

Великий нормандский рыцарь был до такой степени ошеломлен, что, не сдержавшись, в волнении вскочил со стула.

— Ваша светлость! Я поражен, что вы, имея такие планы, не сочли нужным посоветоваться со мной!

Возможно, все, что ни делается, — к лучшему. Потрясенная Аллора сообразила, что протест д’Анлу против такого брака скорее поможет похоронить эту идею, чем самые горячие ее протесты.

Но к ее смятению, отец неожиданно тоже вскочил, сверля взглядом возвышающегося над ним Уэйкфилда.

— Брет д’Анлу! — возмущенно воскликнул он. — Вы оскорбляете меня и мою дочь!

Брет д’Анлу моментально взял себя в руки и низко склонил голову перед Айоном Кэнедисом.

— Лаэрд Айон, клянусь Богом, я никогда в жизни не имел намерения оскорбить ни вас… ни младшего члена вашей семьи. Вы должны простить меня, ведь предложение короля явилось и для меня полной неожиданностью. Я полагаю, что при таком событии должна бы присутствовать моя семья. Кроме того, мои дела, как правило, заставляют меня находиться далеко от вашей родной земли. И представить себе не могу, как бы я смог уделять Дальнему острову такое внимание, какого заслуживает это достойное всяческого уважения владение.

Похоже было на то, что Вильгельм всех их поставил в затруднительное положение.

— Наверное, каждой из сторон необходимо должным образом обдумать мое предложение, надо не спеша все взвесить и над всем поразмыслить, — великодушно произнес Вильгельм, широко улыбаясь, а в его тоне недвусмысленно звучало, что их размышления в конце концов приведут к согласию с его планом.

Аллора встала, превозмогая дрожь и едва сдерживая гнев. Она высказала бы все, что думает о короле, о его вероломстве и коварстве, а заодно и о его хваленых нормандских рыцарях, но не могла этого сделать: от нее сейчас зависела жизнь дядюшки.

— Прошу прощения… — охрипшим от волнения голосом произнесла она.

Король тоже поднялся и протянул ей руку.

— Вы намерены так рано покинуть нас?

Она стиснула зубы, на все-таки заставила себя быть вежливой:

— Увы, ваша светлость. Наверное, мне лучше уйти, чтобы как следует разобраться в своих мыслях.

— Понимаю.

— Я провожу дочь В наши апартаменты… — начал было Айон, но король прервал его, положив руку ему на плечо:

— Я хотел бы побеседовать с вами, лаэрд Айон, и вашим братом в более тихом месте, чем этот переполненный людьми зал. Что бы ни решили мы в будущем, сейчас, я уверен, граф Уэйкфилд будет счастлив лично доставить Аллору в ваши апартаменты.

Д’Анлу быстро поклонился королю.

— Миледи? — обратился он к Аллоре и предложил ей руку. Взбешенный взгляд кобальтового цвета глаз предупреждал, чтобы она не смела отказываться.

Во второй раз за этот вечер она оперлась на его руку. «Если бы я была кошкой, — подумала она, — то у меня сейчас поднялась бы шерсть на загривке».

Прикоснувшись к нему, она чуть не отдернула руку, почувствовав жар, как от металла, раскаленного в кузнечном горне.