Негласная карьера - [35]

13

Координационные совещания, которые регулярно проводил третий отдел федерального ведомства, превратились для Поммеренке в малоприятную обязанность. Два года назад он впервые приехал на такое совещание вместо Беренда. Тогда Поммеренке гордился принадлежностью к кругу столь значительных лиц, теперь же он откровенно скучал. Его не покидало чувство, будто он находится в музее восковых фигур.

Рюдигер не делал исключения и для самого Дегенкольбе, самовлюбленного карьериста и бездельника, которому, правда, в последнее время пришлось пошевеливаться. Именно ему ставили в вину проколы с вербовкой тайных сотрудников, особенно на предприятиях. Поговаривали, будто кресло под ним уже шатается. Даже газеты намекали на возможное увольнение. Ходили слухи, что министр внутренних дел вызывал его к себе для отчета.

Атмосфера совещания вполне соответствовала слухам. Дегенкольбе, пятидесятилетний толстяк, обычно проводивший совещания весьма уверенно, сегодня явно нервничал. Начальники отделов из земельных ведомств заметили это, причем не без злорадства, как выяснилось позже в частных беседах за традиционным совместным ужином.

– Речь идет не только о моих личных установках, – говорил Дегенкольбе. – Необходимо больше внимания уделить предприятиям. Этого требуют интересы частных предпринимателей, а также иные обстоятельства. Министерство внутренних дел разделяет наше мнение о том, что подрывная деятельность на предприятиях, маскирующихся обычно под профсоюзную работу, или акции производственных советов, влечет за собою гораздо более серьезные политические последствия, чем эскапады интеллигентских группировок, которые нам в известной мере удается держать под своим контролем.

Похоже, что, разговорившись, Дегенкольбе вновь обретал прежнюю самоуверенность.

– Но, господа! Прежних проколов допускать нельзя. Иначе все у нас полетит к чертям.

Сказал «у нас», а речь-то идет о нем самом, усмехнулся про себя Поммеренке. В нашей-то «конторе» все идет, как по маслу, уже не первый год. Запросы с предприятий обрабатываются быстро, действуем наверняка, а главное – без ненужной огласки. Никакого шума, никаких газет.

Мы не повторяем ошибок с «законом о радикалах», когда головотяпы (а то и провокаторы) из дирекций школ или учреждений культуры заносили полученные от нас сведения прямо в личные дела, давая пищу для левых журналистов, падких на такие сенсации.

– Совершенно недопустимо, – повысил голос Дегенкольбе и сорвался почти на крик, – что некоторые земельные ведомства поручают дилетантам работать с отлично подготовленными, прошедшими коммунистическую выучку активистами из производственных советов. Эти дилетанты не способны даже почувствовать, что попались на удочку и что на контакты с ними идут только в целях компрометации, разоблачения, чтобы при второй или третьей встрече не только подслушать вербовку, но и сфотографировать.

От гнева у Дегенкольбе па лбу проступил пот. Он намекал на недавнюю историю с вербовкой члена производственного совета на заводе концерна «Опель», наделавшую газетную шумиху.

– А в результате нам приходится тратить уйму сил, прибегать к не вполне легальным средствам, включать потенциал всего нашего аппарата, чтобы спасти хотя бы то, что еще как-то возможно спасти, – продолжал Дегенкольбе. – Но я со всей решительностью заявляю: впредь я не стану подставлять свою голову, когда придется отвечать за чью-то халатность. Да, нужно усилить работу на предприятиях! Однако необходимо посылать туда наши лучшие кадры. Ведь там мы сталкиваемся с опытным и отлично подготовленным противником.

И так далее в том же духе.

Поммеренке ясно видел, что руководитель федерального уровня спасал свою шкуру. Кое-кто из представителей земельных ведомств понимал, что критика направлена в их адрес. Полетит не только Дегенкольбе, если повторится произошедшее в Бохуме.

Затем Дегенкольбе перешел к вопросам обычной повестки дня, и тут же начались активные выступления. Начальники отделов земельных ведомств вносили разнообразные предложения, каждый старался создать впечатление, что только в его голове рождаются замечательные идеи. А идеи-то оказывались не новыми, многие из них Поммеренке уже давно использует в своей повседневной работе.

Поммеренке вкратце записал сообщение Дегенкольбе о его беседе в министерстве внутренних дел.

– Сверху дано указание, – доложил Дегенкольбе, – благодаря которому исчезнут разногласия между нами и районными военно-призывными органами, что случалось прежде.

Вот это неплохо. Если удастся обеспечить вербуемым сотрудникам освобождение от призыва в армию, работать будет гораздо легче.

Слово взял Хубер, скользкий тип с аккуратным пробором и всегда до противного тщательно одетый. Единственное, что не вяжется с лощеным видом – его говор. Хубер рассказал об анализе газетных объявлений. Общественные группы вроде «Гражданское движение против атомных электростанций» или «Против размещения ракет средней дальности в Западной Европе» публикуют в газетах объявления со своими призывами. Анализ публикаций дает интересные сведения, которые трудно получить иначе.

Можно подумать, будто анализ газетных объявлений изобрели в Баварии, чуть было не застонал Поммеренке.