Негасимое пламя - [13]

И он попросил Дейдри рассказать о ее компании, поинтересовался, как она начинала, получила ли журналистское образование. По лицу девушки пробежала легкая тень.

– Нет, специального образования у меня нет. Я работала в офисе и придумала темы нескольких передач. Предложила свои идеи в несколько компаний. Они были приняты. Получился целый портфель задумок. В это время организовалась как раз та компания, в которой я работаю. Они меня приняли сразу после собеседования. Наш босс поддержал мои идеи и после короткого испытательного срока взял в штат.

Алан легко мог себе представить все эти собеседования и несчастных мужчин, которым надо было говорить с Дейдри о деле. Наверное, тем женщинам, у которых она брала интервью, было несравненно проще.

– Как давно вы начинали?

– Три года назад.

– Вы хотели стать штатным сотрудником или предпочитали остаться свободным художником?

– Я, конечно, не хотела в штат, но только до того момента, пока не попала в свою нынешнюю компанию, где мне предложили постоянное место. Быть свободным художником очень заманчиво, но, увы, и весьма рискованно – можешь плотно сесть на мель. А платить за квартиру надо каждый месяц. – Дейдри весело улыбнулась.

– Ну, мне кажется, что вы могли бы снимать квартиру с кем-то на паях, это было бы намного дешевле. – Алан высказал это предположение не без задней мысли. Ему очень хотелось, чтобы она выдала хоть часть своих тайн.

Дейдри посмотрела ему в глаза с очень искренним выражением. Ему показалось, что она читает его мысли.

– Я не люблю делить квартиру с кем бы то ни было.

– Ни с кем и никогда?

– Ни с кем и никогда, ни при каких обстоятельствах, – жестко подтвердила Дейдри.

В ее интонации было что-то насторожившее Алана. Но раздумывать над этим «что-то» ему было некогда – официант принес еду, и они заговорили о китайской кухне и ее особенностях. По ходу разговора Алан вспомнил, что Дейдри два раза проявила совершенно непонятную ему резкость, когда речь зашла о квартире и о профессии журналиста. Глядя прямо ей в лицо, Алан спросил, за что она так не жалует журналистику. Дейдри спокойно пояснила.

– Я не имею ничего против самой профессии. Просто я не люблю журналистов и способы, которыми они добывают информацию.

Алан попробовал осторожно продолжить тему.

– У меня создалось впечатление, что вы относитесь к ним так совсем неспроста.

– Да. Неспроста. Один так называемый журналист подложил мне большую свинью. Он стащил у меня идею, которую я уже предложила в телекомпанию, и быстренько опубликовал ее в своей газете. Естественно, на телевидении на меня посмотрели весьма косо. Мне пришлось возвратить им гонорар, и они больше не хотели иметь со мной дела. И… – Дейдри внезапно оборвала разговор и угрюмо уставилась в свою тарелку.

– Согласен, с его стороны это было подло, – сказал Алан после долгой паузы. – Но, поверьте мне, далеко не все журналисты такие.

– Ну, не знаю. – Лицо Дейдри скривилось, и немного погодя она с горечью произнесла: – Мне довелось встречаться еще с несколькими представителями этой профессии, и я не могу сказать, что им можно было доверять. Для всех них главным было создать сенсацию, и они не думали о том, что ради этого лгут и обливают грязью порядочных людей. Да и способы выуживать нужную информацию у них еще те.

Тут очень кстати появился официант и стал расспрашивать гостей, как им понравилась еда. Когда юноша ушел, Алан постарался перевести разговор на более безопасную тему.

Он умел быть интересным собеседником, и Дейдри внимательно слушала его. Алан знал, когда надо выдержать паузу, и сам умел слушать. Иногда во время разговора Алан бросал взгляд в сторону, но в основном не отрывался от ее лица. Дейдри это нравилось, потому что многие собеседники раздражали ее уже тем, что во время разговора смотрели куда-то поверх ее головы, словно видели там что-то невероятно важное. Неожиданно, к собственному удивлению, Дейдри поняла, что ей не хватало Алана в ту неделю, когда они не виделись. Ей хотелось бы узнать, чем он занимался в это время. Самолюбие Дейдри тешило то, что он, несмотря на ее поведение, забыв про мужскую гордость, все же нашел ее.

Трапеза подходила к концу. Они уже блаженствовали за кофе. Алан взял ее левую руку и хотел поцеловать. Подняв узкую ладонь, он заметил, что на среднем пальце виден след от снятого кольца – светлая полоска кожи.

– Вы возвратили его после решительного разговора? – спросил он.

Легко улыбнувшись, Дейдри решила поддразнить его. Она прекрасно поняла, о чем он хочет узнать, но сделала вид, будто ничего не понимает. Он продолжал молча смотреть на девушку. Тогда она пояснила.

– Я ничего и никому не возвращала. Просто я потеряла кольцо, когда каталась на колесе обозрения. Оно соскочило с пальца и улетело вниз. Искать его было бы бессмысленно.

– Ах ты, деточка! – шутливо пожурил ее Алан и с улыбкой добавил: – Но оно было надето не на том пальце, где полагается. По-моему, после обручения кольца надевают на безымянный палец.

– Я не верю в обручение. А вы?

Алан пожал плечами.

– Честно говоря, я на эту тему не задумывался. И собственной практики у меня не было. Вы, наверное, правы – обручение безнадежно устарело. – Он застенчиво улыбнулся. – Давайте сразу проясним все касательно меня. Я никогда не был ни женат, ни обручен. А вы?