Нефритовый трон - [77]

— Очень удобный вид транспорта, верно? — заметил де Гинь, и Лоуренс охотно с ним согласился.

Драконы обычной голубовато-серой породы носили легкую шелковую сбрую, к которой привешивались петли из широких шелковых лент. Первый по очереди пассажир занимал верхнюю петлю, остальные рассаживались ниже. Все крепко держались за основную шлею, что было вполне надежно, пока дракон летел по прямой.

Хэммонд, увидев Лоуренса рядом с французом, широко раскрыл глаза и поспешил подойти к ним. Де Гинь и с дипломатом поговорил не менее дружелюбно. Когда он, извинившись, отошел с двумя китайскими мандаринами, Хэммонд бесцеремонно потребовал, чтобы Лоуренс пересказал ему всю свою беседу с де Гинем.

— Так он ждал нас здесь целый месяц! — Хэммонд, не сказав ничего оскорбительного, умудрился дать Лоуренсу понять, что тот, поверив де Гиню, проявил большую наивность. — Один Бог знает, какие каверзы он придумал за это время. Прошу вас больше не говорить с ним наедине.

Лоуренс сдержал ответ, просившийся на язык, и ушел к Отчаянному. Цянь покинула их последней. Ласково потерев сына носом, она взлетела, и ее черный силуэт растворился в ночи. Отчаянный грустно проводил ее взглядом.

Остров, на котором разместили приезжих, принадлежал императору. При роскошных драконьих павильонах, стоящих на нем, имелись помещения для людей. Лоуренса с его экипажем поселили в самой просторной резиденции, к которой примыкал большой двор. Верхний этаж занимало неисчислимое количество слуг. Лоуренс, глядя, как они снуют по всему дому, заподозрил, что в их обязанности входит также и надзор за гостями.

Еще до рассвета они начали заглядывать в дверь, проверяя, не проснулся ли он. На четвертый раз Лоуренс сдался и встал. Голова после вчерашних возлияний болела. Не сумев объяснить, что такое умывальный таз, он вышел умыться в пруду. В стене его комнаты над самым полом имелось огромное круглое окно, проделанное как будто специально для этой цели.

Отчаянный распластался на животе в дальнем углу двора и даже хвост вытянул. Он все еще спал, довольно покряхтывая — как видно, ему снилось что-то приятное. По плитам тянулись бамбуковые трубки с горячей водой, обогревавшие двор. Одна из них выходила в пруд, и Лоуренс совершил свое омовение с большим удобством, чем ожидал. Слуги нетерпеливо маячили где-то рядом и были явно скандализованы тем, что Лоуренс перед умыванием разделся до пояса. Когда он вернулся в спальню, ему вручили китайский наряд: мягкие панталоны и длинный кафтан с жестким воротником, принятые здесь повсеместно. Собственная его одежда в дороге сильно измялась, а китайская при всей своей непривычности была чистой и даже весьма удобной, однако он чувствовал себя крайне неловко без сюртука и галстука.

Некий чиновник, явившийся к завтраку, уже сидел за столом — этим, как видно, и объяснялась суетливость прислуги. Лоуренс слегка поклонился китайцу, назвавшемуся Сяо Вэем, и предоставил Хэммонду беседовать с ним. Чай, ароматный и крепкий, подавали без молока — слуги, когда им перевели просьбу капитана, очень удивились его странному вкусу.

— Его императорское величество великодушно предоставил вам этот кров на все время вашего здесь пребывания, — говорил Сяо Вэй на шероховатом, но вполне понятном английском. Держался он чопорно и с нескрываемым презрением наблюдал, как неумело Лоуренс орудует палочками. — Вы можете гулять во дворе, сколько желательно, но не должны выходить за пределы резиденции без особого на то разрешения.

— Покорно благодарим, сэр, — ответил на это Хэммонд, — но позвольте заметить, что отведенное нам помещение нас не удовлетворяет ни в коей мере. Только капитану Лоуренсу и мне дали отдельные комнаты, притом слишком маленькие и не соответствующие нашему рангу. Остальные наши соотечественники втиснуты в общие спальни.

Лоуренс находил, что китайцы, ограничивая их свободу, поступают довольно нелепо. Столь же нелепым казалось ему и поведение Хэммонда, требующего лучших условий. Из разговора он понял, что для Отчаянного освободили весь остров, на котором вполне вольготно могли разместиться десять драконов. Каждый авиатор имел таким образом возможность поселиться в отдельном доме, но и теперешняя их резиденция была гораздо просторнее корабельных помещений, в которых они провели целых семь месяцев. Он не понимал, зачем нужно требовать большего и почему им не позволяют ходить по всему острову. Но Хэммонд и Сяо Вэй продолжали переговоры, держась в рамках строгой учтивости.

Китаец в конце концов уступил и разрешил им прогулки по острову в сопровождении слуг, «не выходя при этом на берег, на пристань и ни в коем случае не мешая прохождению караулов». Хэммонд удовлетворился этим.

— Его величество, однако, желает, — добавил Сяо Вэй, отпив глоток чая, — чтобы Лун Тен Сян посмотрел город. Я покажу ему все что нужно, когда он поест.

— Уверен, что Отчаянный и капитан Лоуренс найдут эту экскурсию весьма познавательной, — ответил Хэммонд, не дав Лоуренсу и рта раскрыть. — Вы поступили очень любезно, сэр, позаботившись о туземном платье для капитана — в нем он не будет страдать от излишнего любопытства.