Нефертити. «Книга мертвых» - [96]

— Есть другой выход? — крикнул я царице, перекрывая шум.

Она кивнула, и мы двинулись наперерез толпе. Песка в воздухе прибавилось, и мы своими телами заслоняли девочек. Я оглянулся на Хоремхеба и его солдат и увидел, что они собрались вокруг него, а он указывает вслед нам. И в довершение всего среди бегущих людей, подгоняемых страшными порывами ветра, я заметил одинокую фигурку, неподвижную, как статуя, как будто невосприимчивую к бушевавшему вокруг хаосу и наблюдавшую за нами. Эйе. Что-то похожее на улыбку играло на его лице, как бы говоря: «Вот что случилось дальше». Потом он исчез из виду.

У меня не было времени переживать из-за него сейчас. Моим первейшим долгом было увести эту семью в какое-то укрытие, подальше от Хоремхеба, а затем обдумать следующий шаг. Я посмотрел на Сенет с малышкой Сетепенрой на руках. Лицо у нее было потрясенное. Смотрела она в ту сторону, где стоял Эйе. Что связывает ее с ним? Затем рядом со мной возник Хети и взял на руки Нефернефрура, я схватил за руки Анхесенпаатон и Нефернефруатон, и, увлекая за собой Сенет, мы побежали против ветра и песка к дальнему пилону. Нефертити следовала за нами с Меритатон и Мекетатон, таща за руку Эхнатона. Он старался удержать на голове корону, хромая под порывами бури, унизившей его самого и его новый мир.

Мы добрались до подветренной стороны восточного пилона. Всех остальных буря прибила к западному краю храма, солдаты тоже побросали свои посты и сбежали. Но в сером облаке пыли мы с Хети различали очертания и силуэты — к нам приближались вооруженные люди, расталкивая немногих престарелых или растерявшихся, которые все еще ковыляли в полном смятении и отчаянии, ослепленные жестоким ветром. Выглянув из-за угла, я увидел, что худшее еще впереди: громадная волна бури накрыла город. Мы попали в ловушку.

— Как нам выбраться? — крикнул я, соперничая с воем ветра.

— Через святилище! — крикнула в ответ Нефертити.

Я снова обернулся и увидел, как сквозь бурю бежит, расталкивая всех на своем пути, знакомый массивный человек с коротко стриженной головой. Маху. Очень скоро он будет здесь.

Мы вбежали во внутреннее, запретное помещение святилища. В каменной стене со своим рисованным изображением Нефертити толчком открыла узкую низкую дверь, которой я никогда бы не разглядел. Я оглянулся и увидел, как Маху вошел в святилище и что-то крикнул, но я не разобрал слов и переспрашивать не собирался. Торопливо загнав всех внутрь, я закрыл за собой двойные двери и задвинул крепкий деревянный засов. Внезапно адский грохот бури как будто заглох. Богатые золотые одежды царской семьи теперь казались фальшивыми, дешевыми, как театральные костюмы. Эхнатон превратился в растерянного старика, не способного никому посмотреть в глаза. Перепуганные девочки кашляли и жались к матери, которая гладила их по голове и целовала в запорошенные пылью глаза. Снаружи бушевали ветер и Маху, который колотил в дверь и кричал, пытаясь попасть к нам. Мы с Хети позволили себе роскошь быстрой ухмылки при мысли о начальнике полиции, яростно бившемся с другой стороны.

Света почти не было. Перед глазами плыли красные круги. Затем кто-то достал кремень, высек искру. Маленький огонек помедлил и разгорелся. Мы сгрудились вокруг пламени. Эхнатон гневно посмотрел на Нефертити и открыл было рот, но она поднесла палец к губам. Даже сейчас она оставалась главной.

Зажженная лампа высветила исчезающие в темноте ступени. Нефертити, эта женщина переходов и подземного мира, повела нас вниз, и мы последовали за ней, благодарные за возможность двигаться, радуясь руководству. Все молчали, а когда одна из девочек расплакалась от усталости, Нефертити ее успокоила. Если коридор раздваивался, она безошибочно выбирала направление. После долгого, как нам показалось, перехода мы оказались у другой каменной лестницы, наполовину засыпанной песком, которая вела к двери-люку. Я толкнул эту дверь, но она поддалась едва ли на палец. Я снова толкнул, с усилием, борясь с неожиданным грузом. Над нами, видимо, навалило песка: после таких бурь ландшафт менялся за одну ночь, становясь неузнаваемым. Вполне могло оказаться, что мы не сумеем выбраться из подземного мира. Я посмотрел на фитиль лампы. Он уменьшался. Хети присоединился ко мне. Вдвоем мы приладились плечами и как следует поднажали. Дверца приоткрылась примерно на локоть, и на нас обрушился поток холодного песка. Мы отскочили, отплевываясь и кашляя, а дверь захлопнулась. Снова, кряхтя и охая, как силачи на подмостках, мы уперлись в дверь, и она, поскрипывая над нами, помаленьку поддавалась, а новые порции песка сыпались нам на головы.

Сильный свет ослепил нас. Мы вышли на поверхность пустынной равнины к востоку от центральной части города, рядом с каким-то алтарем. По счастью, поблизости никого не оказалось. Прикрыв ладонью глаза, я оглянулся на город и увидел, что буря улеглась, словно ее и не было, оставив после себя сорванные крыши и кучи мусора у стен основных зданий. На улицах она произвела настоящее опустошение, и я представил себе царившую там неразбериху. А Эхнатон, маг этого города, стоял здесь, в пустыне, щурясь и переминаясь с ноги на ногу, — его великую мечту, похоже, сдуло.