Нефертити. «Книга мертвых» - [15]

К этому моменту солнце закатилось за реку, за Красную землю.

— И какое все это имеет отношение к ее исчезновению?

Хети затих.

— Не надо загадочности, это раздражает.

— Иногда говорить опасно.

Я ждал.

— Причин две. Одна — выбор времени. Празднество без царицы бессмысленно. Вторая — симпатии людей: ее любят, и ею восхищаются гораздо больше, нежели им. Иногда мне кажется, что все мирятся с новой религией по одной простой причине: люди гораздо больше верят в царицу, чем в поклонение Атону. Даже те, кто не находит для происходящего ни одного доброго слова, вынуждены признать, что Нефертити — необыкновенная личность. Подобной ей никогда не было. Но в этом тоже есть проблема. Некоторые видят в ней угрозу.

Я глотнул вина.

— Кто?

— Люди, которым есть что терять при ее власти, а порой и приобретать в случае ее смерти.

— Исчезновения. Почему ты сказал «смерти»?

Он смутился.

— Простите, исчезновения. Все думают, что ее убили.

— Правило первое: ничего не предполагай. Смотри лишь на то, что есть, и на то, чего нет. И соответственно строй умозаключения. Кто выгадает от этой ситуации — от неопределенности?

— Таких много. Среди новых военных, среди старого жречества Карнака и Гелиополя, в гареме, среди новой бюрократии, даже, — он придвинулся ближе, — в самой царской семье. По-видимому, в ближайшем окружении фараона полно людей, говорящих, что даже царица-мать возмущена ее красотой и влиянием, которые сама она давным-давно утратила.

Мы замолчали и посмотрели во внезапно потемневшее небо. Говорил он толково, и все сказанное им подтвердило мои худшие опасения: я действительно угодил в самый центр тайны, изысканно сложной, как паутина, и способной погубить не только мою жизнь, но и жизнь страны. В желудке у меня вдруг словно шевельнулся темный клубок змей, а внутренний голос сказал, что это невозможно, что я никогда ее не найду, что я могу погибнуть здесь и никогда больше не увидеть Танеферт и детей. Я перевел дыхание и постарался сосредоточиться на стоящей передо мной задаче. «Соберись. Соберись. Используй то, что знаешь. Делай свое дело. Думай. Все хорошенько обмозгуй».

— Не забывай, Хети, тела нет. Убийца желает только причинить боль, наказать и убить. Смерть есть смерть. Это свершившийся факт. У нас же другая ситуация. Исчезновение — гораздо более сложная вещь. С его помощью достигают нестабильности. Тот, кто это сделал, внес страшную неопределенность и беспокойство в устоявшееся равновесие. Для власти хуже этого нет. Она обнаруживает, что сражается с иллюзиями. А все иллюзии обладают очень большой силой.

Мои слова произвели на Хети впечатление.

— И как мы будем действовать?

— Во всем этом есть определенная схема; нам просто нужно научиться читать знаки, соединять улики. Наша отправная точка — исчезновение царицы. Это то, что нам доподлинно известно. Мы не знаем, почему и как. Мы не знаем, где она находится и жива ли. Это необходимо выяснить. И как, по-твоему, нам следует поступить?

Он промычал что-то неопределенное.

— Клянусь богами, мне что, дали в помощники обезьяну?

Он вспыхнул от смущения, но глаза его сверкнули гневом. Отлично. Хоть какая-то реакция.

— Если ты что-то потерял, какой первый вопрос ты себе задашь?

— Где я в последний раз это видел?

— И…

— Поэтому мы должны выяснить последнее место, последнее время, последнего человека. И оттуда проследить ее — назад и вперед. Значит, вы хотите, чтобы я…

— Совершенно верно.

— Завтра утром первым делом имя будет на вашем столе.

После паузы я улыбнулся:

— Хети, ты становишься мудрее с каждой каплей этого чудесного вина.

Его гнев немного улегся. Я наполнил его кубок.

— Никто никогда не исчезает так, — продолжал я, — словно снял сандалии и растворился в воздухе. Всегда есть улики. Человеческие существа не могут не оставлять следов. Мы найдем и прочтем эти следы. Мы отыщем ее следы в пыли этого мира, найдем ее и благополучно вернем домой. У нас нет выбора.

Мы попрощались на перекрестке Царской дороги и улицы, ведущей к моему жилью. Хети отдал мне честь и направился в сторону главного управления полиции с уверенной легкостью неопытного выпивохи, для того, без сомнения, чтобы доложить обо всем Маху. Но возможно, я был слишком резок с ним. Он был откровенен со мной больше, чем того требовала строгая необходимость. Доверять ему я не мог, и все же он, можно сказать, мне понравился. И будет полезным провожатым в этом незнакомом мире.

10

Я проснулся рано, как осужденный, от безыскусного пения птицы. Я не мог поверить, что все еще здесь и что обрек себя и свою семью на это безумие. Мне хотелось, чтобы рядом со мной лежала Танеферт. Я хотел услышать, как болтают рядом, в своей комнате, девочки. Но комната была похожа на пустую коробку. С таким же успехом я мог повернуть вспять реку, доставившую меня сюда.

Хети и Тженри пришли вместе. Тженри принес и поставил передо мной завтрак — кувшин пива и корзинку булочек. Хети выглядел довольным собой и осторожно положил ко мне на стол кусок папируса. На нем было написано женское имя: Сенет.

— Кто это?

— Служанка Нефертити. Последняя, кто видел ее, насколько я мог выяснить. Она сообщила о ее исчезновении.