Давно не чищеные стёкла противогаза были грязными, и Сароген с трудом видел происходящее вокруг.
Дорогу заволокло дымом. Сароген поискал свою машину, но шоссе было чистым, и наискосок через него шли неровные тёмные полосы. Очевидно, машину сбросило с дороги первой же ударной волной, и она теперь лежала где-то под насыпью, изувеченная и обгоревшая. О том, чтобы найти её и ехать на ней дальше, не могло быть и речи — Сароген видел высоту дорожного полотна, и представлял себе силу ударной волны. Он с сожалением вспомнил о подарках в багажнике — Сароген по инерции думал о жене и детях, как о потенциально живых, а не реально мёртвых…
Им вдруг овладело депрессивное безразличие ко всему.
— «Снять этот проклятый костюм и поскорее сдохнуть! Всё равно жить осталось недолго! Ни еды, ни питья! Всё отравлено!»
Он сорвал со своей головы противогаз и с размаху швырнул его о дорогу. Во все стороны полетели осколки стёкол.
Оставив костюм на дороге, Сароген пошёл по ней туда, куда недавно ехал на автомобиле. Он знал, что там его ждёт быстрая и мучительная смерть, и хотел лишь одного — умереть рядом с останками своих близких…
Он шёл, совершенно не глядя по сторонам. Дорога то исчезала в густом дыму, то очищалась от него, когда налетал ветер, потом дым опять налетал на неё, и Сарогену приходилось идти в нём без ориентиров.
…В какой-то момент прямо в дыму он почти наткнулся на перевёрнутую вверх колёсами легковую машину. Когда дым ненадолго ушёл в сторону, Сароген обошёл находку кругом.
Это оказался маленький одноместный «Сид». Спортивный автомобиль был очень приземист, почти размазан над самой дорогой, очевидно, именно это и спасло его от ударных волн. Его просто несколько раз перекувырнуло, помяв корпус и выбив все стёкла.
Водителя за рулём не оказалось — возможно, он покинул её перед взрывом и сбежал, точно это могло его спасти…
Сароген впервые за последнее время чему-то обрадовался.
Судя по приборам на щитке, заряд энергии в аккумуляторах был почти не израсходован и, значит, через кор можно будет оказаться в городе. Сароген понимал, что там его ждёт ещё более быстрая гибель, чем здесь, но до этого он надеялся найти свой дом. Он хотел верить, что жена с детьми успела спрятаться в бомбоубежище…
Сароген ещё несколько раз обошёл машину кругом, прикидывая, как её получше и полегче поставить обратно на колёса, взял обеими руками за обрез выбитого бокового стекла и напрягся.
Качнув машину несколько раз, он изо всех сил толкнул её от себя.
Машина со скрежетом встала на бок и, немного помедлив, покорно перевернулась на колёса.
Сароген глянул себе под ноги, и у него потемнело в глазах…
…Водитель не бросил свою машину, он лежал под ней, раздавленный и обезображенный…
Стараясь не глядеть на то, что когда-то было человеком, Сароген аккуратно обошёл труп и направился к его бывшей машине. Её измятая крыша влажно отсвечивала красным, дверца тоже была в кровавых потёках.
Сароген нырнул в электромобиль, на засыпанное мелкими стёклами водительское сидение, и захлопнул дверцу.
Он боялся, что машина не заведётся, но та легко тронулась с места и, быстро набирая скорость, понеслась по дороге. Сквозь дыру на месте разбитого лобового стекла в лицо бил ветер, смешанный с дымом.
Пришлось сбросить скорость — Сароген боялся в условиях плохой видимости во что-нибудь врезаться.
Когда ветер сдувал с дороги дым, Сароген чуть разгонялся, насколько это было возможно, пока от встречного ветра не начинали слезиться глаза, а в дыму сбавлял скорость почти до пешеходной.
Так, скачками, он добрался до окраины города.
Сото и Кирон уже зашли, но пламя множества пожаров освещали всё вокруг почти как днём.
Дорогу безнадёжно перегородили развалины рухнувшего при взрыве высотного дома. Сароген с сожалением остановил машину и вышел из неё наружу.
Дальше можно было двигаться только пешком, поскольку дорога была буквально завалена битым кирпичом и бетоном. Огромные стоэтажные здания, некогда украшавшие въезд в город, исчезли, на земле теперь валялись гигантские груды горящих, бесформенных обломков. Пламя ревело, поднимаясь к небу; в спину дул ветер — гигантское пожарище жадно глотало воздух обречённой планеты.
Сароген искал глазами живых людей и не находил их. Всюду были только развалины и огонь. И изувеченные трупы…
Он упорно шёл, обходя груды камней, бетона и металла, шёл к центру города, где когда-то жил. Всё чаще попадались трупы, и Сароген опасливо обходил их стороной, точно они могли стать зомби и напасть на него. В искорёженных и обгоревших машинах пламя иногда высвечивало такое, что у Сарогена тошнота регулярно подкатывала к горлу…
— «Нет, здесь мне живых не найти… — с отчаянием подумал он. — Если в городе кто и уцелел, то сидит под развалинами, в бомбоубежищах. И ждёт помощи, которая, возможно, никогда не придёт… А кто сунется наверх под смертельный огонь излучения?..
Но выходить наружу рано или поздно придётся… Придётся, когда иссякнут запасы воды, пищи и воздуха…»
Сароген брёл по останкам родного города и не узнавал его улиц, с которыми была тесно связана бОльшая часть прожитой им жизни. Всюду теперь было одно и то же: развалины и огонь…
