Недалекий - [5]

Но мысль прилететь сюда возникла, когда я шарил в его карманах — деньги искал. У меня даже на обратный проезд не было… Я гонорар за услугу невыполненную хотел забрать — не скрою. А когда нашел паспорт и билеты, то как под гипнозом…

Кстати, Запеканский до сих пор спит — времени-то меньше суток прошло.

— История дурацкая, — сказала Рената, — но меня она устраивает. Боюсь, что с настоящим Запеканским было бы сложнее найти общий язык. А вы в самом деле собираетесь остаться?

— Нет, конечно, — сказал Исин. — Фантазировал себе что-то в самолете и потом… Но еще когда билеты и паспорт у Гриши тащил — понимал, что ничего не выйдет. Не смогу я прятаться, жить здесь нелегально… И Запеканским быть гадко, хотя и Сашей Исиным быть — маленькое удовольствие.

— Вот и познакомились, — сказала Рената.

— Что вам от меня нужно? — спросил он. — Только учтите, что через неделю я улечу.

— Отдайте мне деньги, а Запеканскому верните товар. Придумайте что-нибудь такое, чтобы он сюда не заявился. Мы ему даже заплатим что-то вроде неустойки, и вас отблагодарим — подарки купите…

— А как же папина мания?

— Папина мания — это я. А я не желаю, чтобы он водился с бандитами, контрабандистами и еще черт знает с кем. И не можем мы позволить себе такие покупки. Если папа не вернет деньги, ему придется продать половину коллекции.

— Попытаюсь, — согласился Исин. — И, скорее всего, меня арестуют на таможне — не на вашей, к сожалению…

— А гостиницу я оплачу, но не «Хилтон», разумеется, — предложила Рената, — и через неделю отвезу вас в аэропорт.

6

«Если бы кто-нибудь сочинил эту историю, — думал Исин, — то закрутил бы все иначе.

Саша соблазняет внешне деловую, но, по сути, неискушенную Ренату, готовую поверить малоубедительному рассказу явного проходимца, и женится на ней, и тем самым легализуется, оставаясь для всех Григорием Запеканским, а затем, войдя в бизнес ее отца, налаживает контрабандную поставку дорогого антиквариата.

А отравленный, по мнению Исина, Гриша вдруг приходит в себя (кто знает, что подсунули недобросовестные продавцы вместо нужной ампулы?) и едет в Сашин город в надежде там его отыскать. В дальнейшем, чтобы быть в курсе дела, Запеканский знакомится с Сашиной семьей, с его родственниками и друзьями. Потом он женится на бывшей жене окончательно пропавшего без вести армейского друга (даже берет ее фамилию — Исин), удочеряет его дочь, сочувствует его матери и становится для нее самым близким человеком, дарит по праздникам подарки тестю и, возможно, заводит роман с бывшей Сашиной любовницей — вот конец всей истории.

А в действительности я прокололся сразу же, хорошо хоть в полицию не загремел, и теперь, когда меня на таможне поймают с этими побрякушками…»

На дальнейшее фантазии не хватило, только в голове замелькало слово «адвокат» и возникла мысль: «Как доказать, что ты не верблюд, если ты верблюд?».

Самолет заходил на посадку.

«Кончилась командировка, — думал Саша. — Всем подарки везу — никого не забыл. Ну а чашки такой у Яныча никогда не было: огромная, разноцветная, а главное — небьющаяся».

Исин прошел паспортный контроль, оставалась таможня…

— За мной, с вещами, — приказал таможенник.

— Зачем? — спросил Исин.

— Там объяснят.

Они шли по длинному коридору, затем — по другому…

Таможенник достал связку ключей и открыл дверь.

— Вот он, твой дружок, принимай.

— Предлагали ребята семью твою навестить, — сказал Гриша, — но я тебя знаю — раз билет на сегодня, то сегодня и прибудешь. Ты же недалекий. Это как у птиц: одна еще мух ловит, а другие уже на юг улетели.

— Я-то как раз улетел, — сказал Исин.

— Бывает, — согласился Запеканский. — Другой действовал бы наверняка: топором по башке, камень на шею — и в озеро. А ты подсыпал какой-то дряни, лишь бы руки не пачкать… Я, как видишь, очухался, что говорит о твоем непрофессионализме, правда, сутки пролежал в полном отрубе, и голова до сих пор гудит, но мы же люди свои — сочтемся… Вещи, деньги, документы, очки. Быстро!

— Здесь не мусорить, — предупредил таможенник. — Все на выход, вон в ту дверь.

— Выйдешь первым, — сказал Гриша, — и пойдешь по направлению к зеленым «Жигулям». Мы с ребятами будем сзади, а у них разговор короткий: шаг в сторону — побег. Вещи я сам донесу.

«Не понадобился адвокат, — подумал Исин, — да и денег на него теперь нет».

Исин шел по направлению к зеленым «Жигулям», когда услышал топот и крики. Он обернулся. Сзади, шагах в тридцати, на Гришу и его ребят навалились добры молодцы — по двое на каждого.

В тот же миг зеленые «Жигули» сорвались с места и помчались прочь, а за ними понеслась серая «Волга».

«Погоня, — подумал Исин. — Хорошо, что я в ней не участвую».