Нечестивец - [35]

Демон-вампир расхохотался, демонстрируя окровавленные челюсти.

— Слишком медленно, певец, — произнес он и исчез.

Барерис сделал выпад, но его клинок пронзил лишь воздух. Значит, Тсагот не просто стал невидимым — он воспользовался одним из своих умений и куда-то переместился. Стрела Гаэдинна пронеслась через то место, где только что находилась его голова.

Оставаясь настороже, Барерис двинулся вперед, поворачиваясь в разные стороны, и пропел заклинание, наделившее его совиным зрением.

Чья-то рука опустилась на его предплечье. Вздрогнув, Барерис резко развернулся, пытаясь одновременно высвободиться и пустить в ход клинок, но увидел, что это был Аот.

— Все кончено, — произнес капитан наемников.

— Откуда ты знаешь? То, что он убежал, вовсе не означает, что он убежал далеко.

— Но так и есть. Включи мозги. Ни один одиночка, даже Тсагот, не станет задерживаться надолго в центре вражеской армии.

— И все же я проверю.

— Нет, — произнес Аот мягким, но стальным тоном. — Ты не станешь этого делать. Ты поднялся на эту кучу грязи, чтобы вдохновить собравшихся здесь людей, и это работало, пока появление Тсагота их не переполошило. Тебе нужно вернуться и продолжить свою речь. Иначе все твои труды пропадут втуне, и это будет значить, что кровопийца победил. Ты такого исхода хочешь?

Дрожа, Барерис закрыл глаза и усилием воли постарался обуздать обуревающие его ненависть и ярость. Попытался думать о чем-то, кроме умирающей Таммит, которую он сжимал в объятьях, в то время как море Аламбера разъедало её плоть, подобно кислоте.

— Я вернусь, — наконец произнес он.

* * * * *

Аот приказал увеличить количество часовых и попросил Лаллару и её подчиненных наложить на их стоянку защитные заклинания на случай возвращения кровавого изверга. Затем он вернулся к центру лагеря, где Барерис все ещё продолжал обращаться с речью к повстанцам, для пущего эффекта размахивая обнаженным клинком. В алом свете его лезвие казалось покрытым кровью.

Если Аот хоть немного разбирался в умонастроениях толпы — хотя ещё бы ему в этом не разбираться после целого столетия руководства — слова барда возымели нужный эффект. Повстанцы больше не рассматривали появление кровавого изверга как ужасное предвестие кошмара, что ожидает их в будущем. Теперь это казалось лишь провокационной выходкой, призванной вывести их из себя.

Аот подошел к Зеркалу.

— Хвала богам за его золотой язык, — пробормотал он еле слышно.

— Плохо, что Тсагот здесь, — ответил призрак. — Теперь нам придется присматривать за нашим братом, чтобы старая вражда не толкнула его на какой-нибудь необдуманный поступок.

— Если ты не заметил, некоторое время назад я сам себя возвел в ранг действующего зулькира. Мне тут за целой армией нужно «присматривать». Барерис знает, что стоит на кону. Уверен, все будет в порядке.

* * * * *

Стоя на стене над главными воротами Кольца Ужаса, Маларк смотрел на юг. Ему было проще даже в мыслях называть себя этим именем, нежели думать о себе, как о «созданном с помощью магии двойнике настоящего Маларка», тем более что тот находился сейчас очень и очень далеко. Где-то там, в ночи, была армия Совета. Возможно, они уже находились на расстоянии дневного перехода от крепости. По донесениям разведчиков и прорицателей он составил довольно точное представление о её размерах и составе, но ему все равно не терпелось собственными глазами увидеть столь могучую орду убийц и стать свидетелем грандиозной резни между ними и защитниками замка.

Перед ним возникла темная высокая фигура. Рефлекторно Маларк почти незаметным для постороннего наблюдателя движением слегка изменил положение ног, готовясь к схватке, хотя и понял, что это был Тсагот. Как и ожидалось, кровавый изверг прибыл для доклада.

— Как все прошло? — спросил у него Маларк.

— Анскульд и другие стали свидетелями моих убийств. Одной из моих жертв оказалась молодая, темноволосая девушка-рашеми, симпатичная по человеческим меркам.

— Прекрасно. Тебя мучит жажда? Я могу вызвать импа, чтобы ты перекусил, — хотя Тсагот на службе у Сзасса Тэма обычно бывал вынужден довольствоваться кровью смертных, он предпочитал питаться существами, обитавшими в высших мирах.

Кровавый изверг смерил его гневным взглядом алых светящихся глаз.

— Я не собака, чтобы ты бросал мне кости.

Маларк предпочел промолчать о том, что, когда Тсагот с его волчьей мордой так скалил клыки, сходство определенно прослеживалось.

— Разумеется, нет. Ты — мой ценный союзник, и я просто пытаюсь проявить гостеприимство, — произнес он. Тсагот хмыкнул. — Что же тебя беспокоит? Все же прошло гладко.

— Когда я прибыл, бард обращался к повстанцам с речью. Он говорил им о том, что Сзасс Тэм строит какие-то безумные планы по уничтожению всего мира.

— Ах.

— Это так?

Маларк подумал, не стоит ли ему опровергнуть эти слова, но решил, что ложь едва ли успокоит подозрения кровавого изверга.

— Я бы не назвал их «безумными», но в целом все так и есть. Прошу, никому больше ни слова, — хотя, даже если бы Тсагот и стал распускать язык, большинство охранников Кольца Ужаса просто не поверили бы ему или не поняли, что он вообще имеет в виду. Вдобавок на них также были наложены чары, которые заставили бы их исполнять свой долг при любых обстоятельствах. И все же пугать их будет бессмысленно и жестоко.