Нечаянная радость - [33]

Андрей наблюдал весь этот сложный и наивный ритуал обеда, но еще и видел картинку за настежь раскрытым окном: собачью будку, лежащего перед ней дремлющего пса с полной какого-то собачьего варева миской возле лап, а на крыше – громадного коричнево-золотисто-черно-зелено-красного петуха с малиновой бородой и гребнем. Петух топтался на крыше и, вытягивая шею, одним глазом косился на песью миску, явно замышляя грабеж, а пес время от времени коротко рыкал, предупреждая петьку о том, что если вздумает такое, то ох и полетят же во все стороны его мушкетерские перья!.. А прямо над петухом, за дальними холмами, но вместе с тем и невероятно близко сиял между лебедиными кучевыми облаками золотой диск солнца.

За обедом к теме погибающей деревни не возвращались; хозяева говорили больше о домашних заботах, а мальчики – о своих: подробно рассказали отцу, что один змей у них уже был сделан, отличный получился змей, но сорвался с нитки и улетел на территорию старого завода. Мама не позволила идти туда за ним, и вот теперь они мастерят новый. Старшая хозяйка предупредила зятя, что коза вот-вот принесет козлят, а потому хорошо бы за выходные подлатать толем крышу в сараюшке, чтобы козлят не залило холодным дождем. Еще о каких-то огородных делах они говорили, но Андрей не слушал и даже ни о чем не думал, а просто тихо сидел за столом в кругу этой семьи и смотрел на дальние холмы, на пса и петуха за окном…

* * *

После обеда пошли определять гостя на постой. Баба Зина, жившая через два дома от Ракитиных (оба стояли с заколоченными окнами на заросших сорняками участках), приняла гостей приветливо и предложила Андрею на выбор: ночевать в чистенькой боковушке в доме или на сеновале над пустым сараем, где прежде стояла корова. Сено прошлогоднее, но под ночлег еще годится, сказала она. Андрей, естественно, выбрал сеновал.

Перегнали к бабе Зине джип, выгрузили продукты, и Саша предложил пройтись по деревне.

– Для меня это вместо отдыха будет, а вам будет интересно прогуляться к тем самым «фортам», что вы с дороги увидели.

– К монастырю?

– К нему.

– С удовольствием! Они спустились по грунтовой дороге к Павлиновскому озеру и дальше пошли в обход по тропе над широким песчаным пляжем.

– Это не пляж, – упреждая вопрос Андрея, сказал Саша, – это все бывшее дно.

Мелеет наше озеро. Болота осушили, и не стало ручьев, питавших реку. Озеро держится за счет родников, но и они ветшают. Знаете, ведь и родники, природная, казалось бы вещь, а тоже нуждаются в уходе.

– Я знаю, – кивнул Андрей и рассказал Саше о семье Опраксиных, купивших землю с разрушенным храмом над двенадцатью заброшенными родниками.

– Молодцы ваши друзья, что расчистили родники и следят за ними. Но вот скажите, Андрей, а они дальше-то их обустраивать собираются? Потому что, если только освободить родник от земли, растений и мусора, он через некоторое время опять может заглохнуть.

– А как надо родники обустраивать?

– А я вам покажу.

Они обошли озеро и оказались на другом берегу. Этот берег был выше, чем тот, на котором располагалась деревня Павлинки. Андрей спросил: почему так?

– Монастырь был построен в уединенном месте на высоком правом берегу реки, а когда вслед за монахами сюда стали стекаться люди, первый настоятель монастыря поставил им условие – селиться только на левом берегу, иначе монахи не будут им помогать ни молитвой, ни делом! Так с тех пор и повелось. Остатки монастыря, если захотите, мы завтра можем осмотреть, а сейчас пошли прямо к роднику. Эх, жаль я не догадался взять емкость для воды!

– Мы можем на джипе сюда вернуться с канистрами для воды, если к роднику можно подъехать.

– Из деревни можно. И с другой стороны дорога тоже раньше была, к самому шоссе вела, но заглохла, слава Богу.

– Почему слава Богу?

– Да потому что, когда по ней можно было проехать, еще в советские годы, сюда туристы толпами на озеро наезжали и оставляли кучи мусора. Но тогда еще воду из родника пить нельзя было.

– Почему?

– Так я же вам рассказывал, что свинарник в монастыре был. Навозная жижа сквозь землю уходила в подземные воды, загрязняла их и заражала. Люди быстро сообразили, что от воды у ребятишек глисты пошли, – ну и прекратили ее брать из источника. Потом лет двадцать прошло, пока вода сама очистилась с Божьей помощью.

– Почему именно с Божьей помощью?

– А вот сейчас сами увидите. Они подошли к небольшой березовой рощице, через которую вела тропинка. По ней вышли на поляну перед заросшим склоном бывшего берега. По склону поднимались деревянные ступени, замшелые, частью разрушенные, а метрах в двух от лестницы сверху каскадами падал веселый звонкий ручеек.

– Это и есть ваш родник?

– Да, он. Но исток его выше. Под ноги смотрите и на перила не опирайтесь, они гнилые. Надо бы заменить, да руки не доходят.

Поднялись примерно ступеней на двадцать и оказались на площадке, на которой стояла крохотная каменная часовенка, закрытая решетчатой дверью с замком. Перед часовней находилась небольшая выложенная камнем площадка, половину которой занимал изрядно порушенный каменный прямоугольный бассейн, окруженный кирпичными столбиками. Но вода в нем была чистая, это Андрей сразу заметил. В бассейне сбоку было отверстие, из которого по желобку и вытекал веселый ручеек. В противоположной стене бассейна, под часовней, было отверстие с железной трубой, из которого в бассейн довольно мощной струей текла вода.