Нечаянная радость - [25]

Аллея делала плавный поворот вокруг бывшего, давно заброшенного и поросшего невысокими кустами пастбища. В некие стародавние и незапамятные времена, судя по всему, это был большой газон или цветник. Березы остались позади, перед ним раскинулась столь любимая им картина: пологая зеленая горушка, на ней привольно растущие кряжистые сосны, а за ними двухэтажный желтый дом, настоящее дворянское гнездо: с белыми колоннами и большим балконом над ним, с мезонином под крышей, цветником справа и слева от широкого крыльца с балюстрадой. Горушку окружал довольно высокий забор – а как же без забора? – но он был практически невидим – так густо росли вдоль него кусты сирени, рябины, черемухи, аронии и еще чего-то там зеленого, а по самому забору вился дикий виноград.

Он въехал в ворота, днем всегда распахнутые, остановил машину, потянулся и еще раз подумал, что теперь все будет хорошо: Стеллу в этом доме не принимали уже очень давно. Он припарковал машину на площадке возле ворот и пошел к дому. Будка Карая была пуста, вот почему пес его не встретил как обычно. Значит, почти наверняка часть семейства либо гуляет где-то, либо находится на своей стройке.

Андрей поднялся на высокое крыльцо, подергал из вежливости звонок и вошел в дом через незапертую дверь.

В холле его встретил негромкий, чуть сипловатый, но такой успокаивающий бой часов-курантов. Двенадцать? Впереди был почти целый день, и это было замечательно!

Из дверей кухни вышла Ольга, вытирая вымытые руки о полотенце.

– А, это ты, Андрей! Быстро ты, однако, добрался.

– Здравствуй, Оленька! – он трижды расцеловался с нею, по обычаю этого дома. – А где народ?

– Старшие с отцом на стройке, младшие девочки в саду с нашей гостьей малину собирают, а Елена технику после отпуска восстанавливает, слышишь? – Откуда-то сверху негромко, не заглушая даже птичьих голосов за окном, звучал легкий перебор фортепьянных клавиш: старшая дочь Опраксиных Елена училась в консерватории. – Пойдем со мной на кухню, там расскажешь, что у тебя случилось.

– А почему ты решила, что у меня что-то случилось?

– По голосу, когда ты с дороги звонил. Сейчас-то уже вроде немного успокоился.

Они прошли на кухню, в будни замещавшую также столовую и гостиную. Ольга вернулась к плите, справа и слева от которой шли широкие столы для готовки, Андрей уселся на дальнем от нее конце обеденного стола. Он знал, что на кухне, как и во всем этом милом ему доме, можно разговаривать негромко даже на расстоянии от собеседника – тебя все равно услышат.

– Кофе, чай, сок, минералка, квас? – спросила Ольга.

– Можно просто холодной воды?

– Правильный выбор, – кивнула она. – Сейчас получишь воду из нового родника. Три дня как очистили! – в голосе ее прозвучали гордость и благоговение.

– Еще один отрыли? – обрадовался Андрей. – Это какой же будет по счету?

– Седьмой! Еще пять осталось найти, и будет все в точности, как прежде: двенадцать родников под Церковной Горкой!

Церковная Горка и была местом стройки, где сейчас трудились Михаил и два его старших сына, Олег и Игорь. Они на горе церковь восстанавливали. По велению души. Собираясь потом, когда закончат восстановление, передать храм с землей настоящему хозяину, то есть Патриархии.

* * *

Когда Михаил купил землю в этих краях и начал строиться, никто из деревенских уже и не помнил, почему крутая горка неподалеку от шоссе называется Церковной и была ли в округе когда-нибудь вообще какая-нибудь церковь. Но умный Миша, интересовавшийся историей края, сразу сообразил, кто может ему помочь, – старики и дети, конечно! Ребятишки подтвердили, что на Церковной Горке и впрямь когда-то стояла церковь, потому что там в кустах еще сохранились остатки кирпичных стен и находились всякие интересные вещи: части разбитых подсвечников, крестики, как-то выкопали даже небольшой колокол. Нашлась и древняя старушка, которая еще помнила церковь, действовавшую до самой войны, помнила и ее название – храм Михаила Архангела. Узнав об этом, Миша сразу же решил, что его долг восстановить храм. Во время войны, как ей помнилось, в церкви все время кто-то устраивал пулеметное гнездо – то немцы, то наши, а потому и артиллерия то с одной стороны, то с другой нещадно лупила по ней, и самолеты бомбы сбрасывали. В общем, разбомбили Божий храм основательно, одни руины остались да кое-где остатки кладбищенской стены – храм был с погостом. Еще старушка утверждала, что из-под Церковной Горки били на все четыре стороны света двенадцать родников, и люди со всей округи еще долго ходили туда за водой. «Хорошая была вода, чистая, сладкая. Говорили, что целебная, но про это я не знаю: я ее в детстве только пила, а тогда все здоровые были!» – утверждала бабуся.

Когда Миша купил у местных властей задешево никому не нужную Церковную Горку, родников уже не было, только вокруг самой горки располагалось неширокое, но топкое болото, поросшее камышом, рогозом, аиром, желтыми ирисами, кувшинками, стрелолистом, дикими каллами, калужницей и мятой. Всегда оно тут было или образовалось в результате засорения родников, этого даже Миша пока не знал. Болото решили сохранить, построив где требуется мостики или гати. Но прежде надо было отыскать и очистить родники. Теперь, когда восстановление Михаило-Архангельского храма дошло уже до купола, он с сыновьями для отдыха бродил в резиновых сапогах под горой, разыскивая и обихаживая заглохшие родники. Семь родников уже отрыли – это надо же!