Небо над дорогой - [77]

— Я правильно понимаю, что штурманское чутье указывает на морской горизонт?

— Ага, — расстроенно сказал Артём, — нам куда-то туда.

Палец его уверенно показал прочь от берега. Ну что же, когда-нибудь это должно было случиться.

— Слушай, — спросил я его, — давно задаюсь вопросом: а если вернуться к входному реперу, мы сможем через него уйти обратно?

— Я слаб в теории, — признался наш штурман, — меня учили наскоро, только самое необходимое. Насколько я знаю — нет. На транзите нельзя уйти тем же репером, каким вошёл. Дело не в самом репере, а в принципе суперпозиции. Если войти через другой репер, то этот станет выходным, и через него можно будет уйти. А так — нет.

— То есть, если транзит непроходим…

— То всё, жопа, — подтвердил мои худшие опасения Артём. — М-оператор — опасная профессия.

— Хватит вам, — сказал Иван, — это не жопа, а просто море. И мы в порту. Наверняка здесь найдётся какое-то целое судно.

— Отдаю задачу в руки профессионалу, — согласился я, — ищи.

Поиски затянулись. Кораблей тут было полно, но найти подходящий оказалось непростой задачей. Нужно было что-то небольшое, с чем справятся три человека, из которых двое — сухопутные крысы без малейших морских навыков. Из мелкотоннажного преобладали разнообразные яхты, но даже те из них, что стояли у дальних пирсов и не легли на дно при обмелении, нас не устраивали.

— Моторные слишком велики, — объяснял Иван, — даже если мы запустим дизеля, то у таких судов небольшой запас хода. Они большие, но прогулочные, не океанский класс. Да и состояние топлива вызывает сомнения. Оно простояло несколько лет, могло испортиться.

— А эти чем плохи?

На мой дилетантский взгляд, яхточка, возле которой мы стояли, была само совершенство — изящная, стройная, ладная такая. И размер небольшой, и состояние на вид прекрасное. Запылилась разве что и птицы засрали палубу.

— Они парусные, — вздохнул Иван, — а я, к моему стыду, не умею ходить под парусом. Я подводник, там с ветрами не очень. Тут есть дизелёк, но совсем слабенький, для маневров в порту. Далеко на таком не уйдёшь.

— Ладно, ищи дальше…

Мы успели пообедать и даже выспаться, заняв один из припортовых домиков, прежде чем нас растолкал усталый чумазый Иван.

— Нашёл! Идеальный вариант!

Мы собрались и пошли. Наш капитан вёл нас всё дальше от центральной части порта, куда-то к грузовым причалам и перевалочным терминалам.

— Вот! — сказал он, наконец, с гордостью.

— Это идеальный вариант? — с большим скепсисом спросил Артём. — Что за уродливая калоша?

— Портово-проводочный буксир-толкатель, — обиделся за свой выбор Иван, — двести тонн водоизмещения. Не яхта, да. Изяществом обводов не блещет.

— А что это у него спереди за хрень?

— Он же толкатель! Этими балками он упирается в корму баржи. Зато у него приличная мореходность, высокая автономность и штатный экипаж всего три человека. А главное — это двухмоторный дизель-электроход!

— И что? — не понял Артём.

А я сразу уловил идею.

— Гениально! Ты молодец, кэп! Действительно, идеальный вариант, мне такое и в голову не приходило. Вот что значит — моряк!

— Объясните мне кто-нибудь, — немного обиженно сказал Артём, — в чём гениальность этого плавучего утюга?

— Дизель-электроход, — напомнил я. — Дизель крутит генератор, а винты вращают два раздельных электромотора.

— Для буксиров это удобно, — пояснил Иван, — силовую установку можно разместить где угодно, нет тяжёлой трансмиссии и длинного вала, а два мотора позволяют маневрировать буквально на месте.

— И что?

— А то, что дизель нам не нужен, у нас есть акк! Мы получаем электроход с почти неисчерпаемой автономностью!

— Круто, — признал Артём.

На рубке буксира написано — Portiti. Иван предположил, что это означает всего-навсего «портовый». Не то название, не то место службы. Имея два УИна, мы с Иваном переоборудовали его в электрический за полчаса. Всего-то и надо было силовую проводку перемонтировать. Артём был отправлен на мародёрку — и тоже не подкачал, нашёл продуктовый склад. Консервы вызывали определённые сомнения, потому что неизвестно, сколько они пролежали, но крупы, мука, макароны, сухое молоко и яичный порошок в вакуумных упаковках должны быть съедобными. Что им сделается-то?

Не зная, как далеко придется плыть («Идти!» — поправил Иван), еды набрали много, таскали электропогрузчиком прямо палетами. На месяц точно хватит. Запасли питьевой воды, накачали технической. Надеюсь, нам не придётся пересекать океан, типа нашего Атлантического — не думаю, что буксир рассчитан на такие походы. Да и нет у нас столько времени. Но переночевать все-таки решили у пирса — отваливать в темноте, не зная акватории, как-то страшно. Да и устали все. Утром, с первыми лучами солнца, вышли в море.

Иван уверенно распоряжался в рубке, непонятные надписи его не смущали.

— Очень похоже на наши, ничего необычного, — сказал он. — По крайней мере, основное. Навигация только не работает, но локатор есть, ни во что не врежемся, я надеюсь.

— Какая у нас скорость? — поинтересовался я.

— Не знаю. Даем средний ход, семь каких-то единиц по приборам. Обычно такие буксиры максимум узлов десять идут, им спешить некуда.