Небесный спецназ Сталина. Из штрафной эскадрильи в «крылатые снайперы» (сборник) - [6]
А сейчас Волин осваивал новую технику. Американская «Кобра» была норовистой и не совсем обычной для среднего летчика, однако ее маневренные и скоростные качества, а также мощное вооружение компенсировали многие недостатки. Александру новый истребитель нравился, опытный воздушный боец успел по достоинству оценить преимущества «Аэрокобры» и теперь старался раскрыть потенциал этого самолета перед молодыми пилотами.
Интересным было и происхождение названия американского истребителя. Этим самолет P-39 был обязан экспорту. Уже в самом начале Второй мировой войны Франция выразила желание приобрести двести американских истребителей Р-39, однако из-за быстрого поражения в войне эти самолеты ей не понадобились. В апреле 1940 года и от правительства Великобритании также поступил заказ на поставку для английских ВВС 675 самолетов экспортного варианта Р-39. В связи с тем, что в английских ВВС все самолеты обозначались не индексами, а имели собственные названия, самолет Р-39 получил наименование «Аэрокобра» – «Белл. Модель 14А». В отличие от американских самолетов Р-39, на английских «аэрокобрах» устанавливали экспортный вариант двигателя V-1710-35 «Аллисон», получивший обозначение V-1710-Е4, английское оборудование и крыльевые пулеметы калибра 7,7 миллиметра. Правда, в Англию попали не все изготовленные «аэрокобры». Когда Америка сама вступила в войну в 1941 году, эти самолеты потребовались для вооружения армейской авиации. В результате чего большая часть «аэрокобр» осталась в США. Все эти самолеты получили обозначение Р-39D.
В Великобританию первые «аэрокобры» начали поступать с июля 1941 года. Надо сказать, что новый армейский самолет разочаровал английских пилотов. Таким образом, истребители Р-39 в Англии оказались не у дел и уже в декабре 1941 года были сняты с вооружения ВВС Метрополии. Часть английских «аэрокобр» предложили Советскому Союзу. А вот в СССР «аэрокобры» полностью проявили весь потенциал маневренности, скорости и огневой мощи.
Пара остроносых краснозвездных «аэрокобр» чертили в небе замысловатые узоры боевого пилотажа. Ревели двигатели, перегрузки туманили глаза, срывались с кончиков плоскостей белые следы инверсии при особо крутых маневрах.
Внезапно ожила наземная станция ВНОС[4]:
– Прием, прием! Всем самолетам, находящимся в квадрате 23–17, обнаружен неизвестный самолет, предположительно – высотный разведчик. Идет курсом двести тридцать градусов на трех тысячах. Всем – боевая тревога! Разведчик противника – уничтожить.
– Командир, это ведь наш квадрат! – раздался возбужденный голос ведомого.
– Леопард-2, это Первый, отставить, прием. Как слышите меня, прием?
– Леопард-1, прием, слышу вас нормально. Есть отставить.
Волин усмехнулся: нелегко, видимо, дались молодому летчику эти слова. Что ж, на то и запасной авиаполк – чтобы научить таких вот запальчивых мальчишек азам тактики воздушного боя, осмотрительности в воздухе, сдержанности и правильному расчету сил и средств. Слава богу, прошли те времена, когда необстрелянную молодежь посылали в первый же бой, как это было под Сталинградом… Но тогда выхода не было. А сейчас людей нужно беречь и понапрасну не рисковать.
Между тем Александр, положив истребитель в мелкий вираж, внимательно осматривал воздушное пространство. Немецкий самолет-разведчик действительно мог находиться в их квадрате… Ага! Мелькнули за облаками черные кресты!
В радиоэфире послышались голоса поднятых по тревоге перехватчиков:
– Я Рубин-5, прием, идем на перехват цели. Сообщите курс.
– Я Наземная, курс цели – двести тридцать градусов.
– Вас понял, сейчас каюк «фрицу» будет.
Развернувшись, Волин наблюдал за разворачивающимся у него на глазах воздушным боем. Он узнал характерные ширококрылые силуэты «Харрикейнов», эти истребители принадлежали полку ПВО, расквартированному на соседнем перевалочном аэродроме.
Британский истребитель Хаукер «Харрикейн» успел устареть к началу Второй мировой войны. Он поставлялся в Советский Союз по ленд-лизу, однако, мягко говоря, восторга у наших летчиков он не вызвал. Неуклюжий истребитель с широкими толстыми крыльями и относительно маломощным мотором не мог состязаться в скорости и маневренности с «мессершмиттами». Как вспоминал один из наших летчиков: «Полет на «Харрикейне» был сравним с полетом на птеродактиле». Прямо в точку!
Двигатель «харри» хоть и обеспечивал высокую скорость, обороты набирал медленно и неохотно. В то же время Як-1 «ходил за газом», разгоняясь практически мгновенно. К тому же карбюраторный двигатель захлебывался при отрицательных перегрузках и мог заглохнуть прямо посреди «собачьей свалки»[5]. Зимой замерзала вода в радиаторе, при капотировании ломался деревянный трехлопастной винт.
Вооружение британского истребителя тоже оставляло желать лучшего: шесть пулеметов калибра 7,7 миллиметра в крыльях. К началу войны англичане увеличили огневую мощь своей неудачной машины, установив… еще пару таких пулеметов в крылья!
Но в Советском Союзе конструкторы существенно усилили огневую мощь «иностранца». Вместо маломощных пулеметов винтовочного калибра на плоскости установили пару 20-миллиметровых пушек ШВАК, а под крылья – от четырех и до восьми реактивных снарядов РС-82. Однако высокомерные сыны туманного Альбиона возопили по поводу «несанкционированной переделки» их «замечательных истребителей». На что мудрый Дядюшка Джо
Ракетный корабль «Балтийск» класса «Каракурт» переносится из России XXI-го века в июнь 1941 года. В тот момент, когда Краснознаменный Балтийский флот совершает трагический переход из Таллина в Кронштадт под непрерывной бомбардировкой Люфтваффе. Командир корабля Виктор Чайка мгновенно принимает решение прикрыть советские боевые корабли и гражданские транспорты «зонтиком» своего зенитного комплекса. Ракеты и шестиствольные пушки очищают небо над флотом, сбросив в холодные волны Балтики десятки немецких бомбардировщиков. Капитан-лейтенант Чайка, коренной петербуржец, получает уникальную возможность предотвратить блокаду Ленинграда.
Во время операции по захвату в Донецке террористов из «нацбата» Виктор Ракитин, спецназовец Госбезопасности ДНР, подрывается на мине, но его сознание переносится на 80 лет назад, в самый разгар боев за город Стал и но. Виктору привычны война и борьба с вражескими диверсантами, но в 1941 году обстановка на фронте гораздо более суровая, а враг – злей и беспощадней. От Стал и но до Сталинграда пройдет с боями Ракитин, ставший лейтенантом войск НКВД. Виктор ставит себе цель – не просто дожить до Победы, а добраться до предков современных бандеровцев и выжечь их лесные схроны.
Спецназовцу Госбезопасности ДНР, а ныне лейтенанту НКВД Виктору Ракитину выпали тяжелые испытания – со своим полком он попадает в Сталинград, в самый разгар боев за город. Войска НКВД – личная гвардия Сталина! Фашисты убедились в этом летом и осенью судьбоносного 1942 года – бойцы ни разу не отступили без приказа, они, как и все в Сталинградской битве, дрались до последнего патрона, до последней капли крови. 10-я стрелковая дивизия войск НКВД стойко сражалась практически по всему Сталинградскому фронту, и к ноябрю сорок второго года от нее остался неполный полк. Но кроме победы в войне у Виктора есть еще одна цель – добраться до предков современных бандеровцев и выжечь дотла их лесные схроны.
Он прошел ад сорок первого года и закалился в беспощадном морозном огне Сталинграда. Его позывной «Волкодав». Лейтенант НКВД Виктор Ракитин – «попаданец» из воюющего Донецка, столицы ДНР. И в прошлом и в будущем судьба «Волкодава» – сражаться против бандеровского отродья! Теперь наш соотечественник, русский по духу и по крови, готов принять свой главный бой в качестве командира Оперативного отряда НКВД по ликвидации бандитского подполья на территории Западной Украины. Схватка предстоит не на жизнь, а на смерть!.
2010 год. Спровоцировав массовые беспорядки, «оранжевые» нацисты развязывают на Украине гражданскую войну. При помощи «миротворческого контингента» НАТО, под прикрытием американской авиации и бронетехники западноукраинские каратели с трезубцем на погонах начинают истреблять русскоязычное население, стирая с лица земли целые города. Гибнет в огне Полтава, разрушен до основания Днепропетровск. Все Левобережье, Крым и Новороссия поднимаются против оккупантов. Россия помогает бойцам Сопротивления новейшим вооружением, добровольцами и военными советниками...Они сломают проклятый бандеровский трезубец!Они покажут натовским «ястребам» кузькину мать!Поле битвы — Украина!Это есть наш последний и решительный бой!
Ближайшее будущее. Русофобская политика "оранжевых" властей Украины провоцирует новую Крымскую войну. Непокорный Севастополь оккупирован американскими и турецкими "миротворцами". Вопреки международным соглашениям в Черное море входят атомный авианосец "Рональд Рейган" и линкор "Айова". Что может противостоять его чудовищным 406-мм орудиям и мощной броне? Только русские ракеты подводного старта "Клаб-С"! Американская броня вскипает под сокрушительными ударами их электрокинетических боеголовок, башни главного калибра "Айовы" сорваны взрывом боекомплекта, очищающее пламя выжигает нутро стального монстра.
О северных рубежах Империи говорят разное, но императорский сотник и его воины не боятся сказок. Им велено навести на Севере порядок, а заодно расширить имперские границы. Вот только местный барон отчего-то не спешит помогать, зато его красавица-жена, напротив, очень любезна. Жажда власти, интересы столицы и северных вождей, любовь и месть — всё свяжется в тугой узел, и никто не знает, на чьём горле он затянется.Метки: война, средневековье, вымышленная география, псевдоисторический сеттинг, драма.Примечания автора:Карта: https://vk.com/photo-165182648_456239382Можно читать как вторую часть «Лука для дочери маркграфа».
Москва, 1730 год. Иван по прозвищу Трисмегист, авантюрист и бывший арестант, привозит в старую столицу список с иконы черной богоматери. По легенде, икона умеет исполнять желания - по крайней мере, так прельстительно сулит Трисмегист троим своим высокопоставленным покровителям. Увы, не все знают, какой ценой исполняет желания черная богиня - польская ли Матка Бозка, или японская Черная Каннон, или же гаитянская Эрзули Дантор. Черная мама.
Похъёла — мифическая, расположенная за северным горизонтом, суровая страна в сказаниях угро-финских народов. Время действия повести — конец Ледникового периода. В результате таяния льдов открываются новые, пригодные для жизни, территории. Туда устремляются стада диких животных, а за ними и люди, для которых охота — главный способ добычи пищи. Племя Маакивак решает отправить трёх своих сыновей — трёх братьев — на разведку новых, пригодных для переселения, земель. Стараясь следовать за стадом мамонтов, которое, отпугивая хищников и всякую нечисть, является естественной защитой для людей, братья доходят почти до самого «края земли»…
Человек покорил водную стихию уже много тысячелетий назад. В легендах и сказаниях всех народов плавательные средства оставили свой «мокрый» след. Великий Гомер в «Илиаде» и «Одиссее» пишет о кораблях и мореплавателях. И это уже не речные лодки, а морские корабли! Древнегреческий герой Ясон отправляется за золотым руном на легендарном «Арго». В мрачном царстве Аида, на лодке обтянутой кожей, перевозит через ледяные воды Стикса души умерших старец Харон… В задачу этой увлекательной книги не входит изложение всей истории кораблестроения.
Слово «викинг» вероятнее всего произошло от древнескандинавского глагола «vikja», что означает «поворачивать», «покидать», «отклоняться». Таким образом, викинги – это люди, порвавшие с привычным жизненным укладом. Это изгои, покинувшие родину и отправившиеся в морской поход, чтобы добыть средства к существованию. История изгоев, покинувших родные фьорды, чтобы жечь, убивать, захватывать богатейшие города Европы полна жестокости, предательств, вероломных убийств, но есть в ней место и мрачному величию, отчаянному северному мужеству и любви.
Профессор истории Огаст Крей собрал и обобщил рассказы и свидетельства участников Первого крестового похода (1096–1099 гг.) от речи папы римского Урбана II на Клермонском соборе до взятия Иерусалима в единое увлекательное повествование. В книге представлены обширные фрагменты из «Деяний франков», «Иерусалимской истории» Фульхерия Шартрского, хроники Раймунда Ажильского, «Алексиады» Анны Комнин, посланий и писем времен похода. Все эти свидетельства, написанные служителями церкви, рыцарями-крестоносцами, владетельными князьями и герцогами, воссоздают дух эпохи и знакомят читателя с историей завоевания Иерусалима, обретения особо почитаемых реликвий, а также легендами и преданиями Святой земли.
ДВА БЕСТСЕЛЛЕРА ОДНИМ ТОМОМ!Лучшие романы о летчиках-штурмовиках и дальних бомбардировщиках Великой Отечественной, основанные на реальных событиях и свидетельствах ветеранов (сам М. П. Одинцов совершил более 200 боевых вылетов на Ил-2 и дважды был удостоен звания Героя Советского Союза). Если воспоминания фронтовиков именуют «окопной правдой» — как назвать откровения «сталинских соколов», ежедневно взлетавших в ад? «Небесной правдой»?Они приняли КРЕЩЕНИЕ ОГНЕМ в первые, самые страшные дни войны, нанося бомбо-штурмовые удары по наступающим немецким войскам, танковым колоннам, эшелонам, аэродромам, действуя, как правило, без истребительного прикрытия, неся тяжелейшие потери от вражеских зениток и атак «мессеров».
ТРИ бестселлера одним томом! Лучшие военные боевики о Курской битве. Уникальная возможность увидеть решающее сражение Великой Отечественной с обеих сторон фронта — глазами немецких эсэсовцев и советских штрафников.Офицерский штрафбат стоит насмерть на Огненной дуге! 1-я дивизия СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер» истекает кровью под Прохоровкой! Т-34 против «Пантер» и «Тигров», скорость и маневренность против мощной брони и цейссовской оптики! Русская стойкость и отчаянная храбрость против германской доблести! Сталинские «смертники» против личной гвардии Гитлера!
ТРИ БЕСТСЕЛЛЕРА ОДНИМ ТОМОМ! Лучшая фронтовая проза нового тысячелетия, достойная войти в золотой фонд литературы о Великой Отечественной войне. «Окопная правда» высшей пробы. ВСЯ ТРИЛОГИЯ О ШТРАФНИКЕ-ТАНКИСТЕ.Он на фронте с 1941 года. У него за плечами оборона Москвы и Сталинградская страда, Курская дуга и битва за Днепр. Он потерял в боях сотни друзей, сам шесть раз был подбит, ранен, горел в танке — но всегда возвращался в строй. Страшной осенью 42-го, когда решалась судьба страны, он попал под жернова беспощадного приказа № 227 («Ни шагу назад!»)