Небесные побратимы - [15]

Михаил Ефимов послал военному министру телеграмму, ставшую достоянием прессы, с просьбой отпустить из армии на три месяца ранее срока его младшего брата Тимофея, отбывавшего военную службу во Второй искровотелеграфной (радио) роте в Тифлисе: «…я возьму его с собой за границу, обучу искусству управлять аэропланом, куплю аппарат новейшей конструкции и пришлю его с братом в Россию. Этот аэроплан я принесу в дар военному ведомству родной страны… Мне больно слышать, что Фарман вызван в Петербург для сдачи аппаратов и обучения пилотажу офицеров, между тем как я, сын России, делал то же во Франции безвозмездно…» [28].

Патриотическое предложение русского авиатора прокомментировала владивостокская газета «Далекая окраина»: «Ефимов скорбит душой, что вынужден обучать офицеров и испытывать аэропланы для чужой страны, не имея возможности делать это для своей родины. Почему же военное ведомство не могло раньше принять меры к приглашению этого авиатора и позволило ему принять ангажемент от частных предпринимателей? Может, и теперь не поздно сделать что-либо в этом направлении?» [29].

Ответа от военного министерства не последовало. Ефимов уехал за границу. На международных авиационных состязаниях в апреле в Ницце русского авиатора ждал настоящий триумф. Он завоевал первые призы за сумму пройденных дистанций в воздухе, скорость, наименьший разбег с пассажиром и без него, второй приз за перелет над морем Ницца - Антиб - Ницца, второе место в конкурсе механиков самолетов. По итогам состязаний русскому авиатору Ефимову присуждено первое место. Неслыханная удача! Нет, не удача, а естественный результат сочетания трудолюбия, настойчивости и таланта.

Иностранные газеты и авиационные журналы не скупились на похвалы русскому летчику, поражались его искусству делать невиданные прежде крутые виражи с глубокими кренами, прочили ему блестящую карьеру.

Согласно заключенному контракту с Анри Фарманом, Михаил Ефимов обучал в Париже французских офицеров пилотажу и с неизменным успехом принимал участие в международных авиационных состязаниях, куда теперь ездил в сопровождении старшего брата, которого вызвал к себе из Владивостока и учил летать.

После той незабываемой встречи братьев на станции Оловянной судьба разлучила их надолго. Тимофея призвали в армию. Владимиру удалось устроиться на Китайско-Восточной железной дороге (КВЖД) начальником полустанка, затерявшегося в уссурийской тайге.

Тяжело было поначалу «добровольно ссыльному» привыкать к жизни в этой глухомани, за сотни километров от человеческого жилья. Счастье, что с ним была жена, верный друг, безропотно разделявшая все невзгоды выпавшей на их долю скитальческой жизни. Радовала дочурка Женя, глядя на которую, Владимир говорил жене: «Вырастет, сделаю из нее инженера!»

Полегче стало, когда их перевели на станцию Тиффенбах. Среди служащих - мужчин-холостяков, застрявших здесь после войны с Японией, была и одна семья. Скучать не приходилось. Все надо было делать своими руками. Воду - привозить в бочках из таежного родничка, продукты заготавливать впрок. Здесь у них родилась дочь Лида.

Все же оторванным от большого мира Владимир себя не считал. Понемногу фотографировал - занятие, которым увлекся еще в юности в Одессе. Потянулся к музыке. Братья - как и многие их сверстники - играли на гитаре и мандолине, а тут Владимир по самоучителю начал осваивать игру на скрипке… Но главное - с ним были книги, привез с собой целый ящик. Выписал журналы «Вестник Европы» и «Нива». Вел интенсивную переписку с братьями и друзьями, от которых узнавал все новости общественной жизни и техники. Из Киева ему присылали новые переводы французских авиационных книг, сообщали о летательных аппаратах Сикорского. И у железнодорожника начали зарождаться идеи постройки летающей машины. Он набрасывал эскизы, чертил, размышлял… И вдруг понял, что здесь, в тайге, эти замыслы неосуществимы. Впервые ему стало по-настоящему тоскливо…

Но фортуна улыбнулась изобретателю. Неожиданно его перевели во Владивосток заведующим маневрами пристани Эгершельд. На берегу бухты Золотой Рог у приверженца новых технических идей окончательно созрело решение построить «летающую лодку». Засел за чертежи. Решил в этом приморском городе «пустить корни». К морю братья - одесситы по воспитанию - были привязаны с детства. А тут из окон казенной квартиры на Тигровой улице можно было любоваться им ежедневно, наблюдать за кораблями, приходившими в дальневосточный порт со всех концов света. Жизнь налаживалась. Семья пополнилась горластым мальчишкой Вовкой. Работа над проектом гидроплана шла успешно. Для экспериментальной проверки каких-то узлов Владимир на паях с товарищем начал строить катер. Вступил в члены недавно организованного во Владивостоке воздухоплавательного кружка. И вдруг письмо от Михаила из Франции: не с уговорами, а требованием срочно ехать к нему, за границу, где он научит его летать. Следом за письмом пришел денежный перевод на проезд до Парижа.

Михаил решил помочь брату осуществить задуманное. Пусть ознакомится с тем, что уже сделано в области авиации, увидит своими глазами летающие аэропланы, научится летать. Тогда и сможет создать оригинальную летательную машину. Ведь все знаменитые конструкторы, с которыми Михаилу довелось уже близко познакомиться, - Фарман, Блерио, Кертис - сами строили свои аппараты, сами их испытывали. А ведь и они - братья Ефимовы - тоже не лыком шиты, дайте им только возможность развернуться. Такие мысли одолевали Михаила, когда писал письмо брату.