Небесные драконы. Небесный Вейр - [30]

— Хороший выбор, — прошептал Р’ней при первой возможности. — Он достаточно умен, чтобы знать, когда сказать нет, а это редкость.

— В мужчине?

— Да в ком угодно, — ответил Р’ней. Он посмотрел вслед Джепаре, затем снова на Мию, — Знаешь, — сказал он задумчиво, — почему-то они обе напоминают мне моих сестер.

— Правда?

— Да, — сказал Р’ней, усмехаясь. — Я помню, как Севра, самая молодая и симпатичная — и она отлично знала это — решила, что ей сойдёт с рук издеваться над Нереной, которая была самой застенчивой и кроткой.

— И? — спросила Ксинна. — Что сделали ваши родители?

— Ничего, — сказал Р’ней с ухмылкой. — Они очень хорошо знали Нерену. В один прекрасный день, после того, как Севра издевалась над ней целую семидневку, Нерена вышла из себя и остригла все волосы Севре, пока та спала, — Р 'ней покачал головой. — Она всегда считала, что у нее самые лучшие волосы.

— И как поступили родители на этот раз?

— Они сказали, — Ну что ж, Севра, может, теперь ты не будешь дразнить свою сестру, — ответил он, качая головой и улыбаясь своим воспоминаниям, — Ты не видела её негодования. Севра извлекла два урока из этого.

— Два?

— А может, и все четыре, теперь, когда я хорошенько подумал об этом, — сказал Р’ней, подняв руку и загибая пальцы по одному, — Она узнала, что если загонять кого-то в угол, кто бы это ни был, он будет сопротивляться. Она узнала, что никто не поддержит её, если она неправа, как бы красива и настойчива она ни была. Она узнала, что значит быть гадким утенком в нашем Цехе кузнецов: понадобились месяцы, чтобы её волосы выросли до своей прежней длины, и, — закончил он, загибая четвертый палец, — она узнала, что нет никакого смысла требовать справедливости, когда ты несправедлива сама.

— Много уроков, — сказала Ксинна, чувствуя тоску по братьям и сестрам, которых она никогда не имела.

— Я извлек урок тоже, — сказал Р’ней.

Ксинна подняла бровь вопросительно.

— То, что человек застенчив и скромен, не означает, что человек не может постоять за себя, — он сделал совсем маленькую паузу и добавил, — Знаешь, что Джепара называет Мию Мяу?

— О, — сказала Ксинна, мысленно сравнивая их звучание, в то время, как злая усмешка промелькнула на лице Р’нея. Затем она тоже улыбнулась, — Вряд ли ей хватит ума понять, что маленький Мяус станет Мяучелом в один прекрасный день.

— Вряд ли, — согласился Р’ней. Ксинна подняла руку и положила ему на плечо, — Знаешь, коричневый всадник, — сказала она, — я повторюсь, но я, действительно, не знаю лучшего отца для ребенка Тарии — если это случится.

Р’ней покраснел и осторожно прикрыл её руку своей, — Я мог бы сказать, что планировал всё это заранее, но, положа руку на сердце, это не так, — сказал он. — В других обстоятельствах то же самое могло случиться с любым, находившимся рядом.

Ксинна покачала головой. — Какую из твоих сестер больше всех напоминает тебе Тария?

— Нерену, — сказал Р’ней, не размышляя ни секунды. Он поднял кверху руки и покачал головой, сказав, — Но ты же не думаешь…

— Конечно, нет, — успокоила его Ксинна. — Но если бы это был кто-то, похожий на, скажем, Севру, или даже на В'лекса…

— …мне было бы гораздо легче управлять своими эмоциями — ведь они не самые приятные для меня личности, — признался Р’ней. Он склонил голову набок, глядя в её темно-синие глаза. — А как ты это поняла?

— Я занимаюсь с детьми уже несколько Оборотов, — сказала Ксинна, улыбаясь ему. — Взрослые это те же дети, только взрослые, в конце концов.

— И все они взрослеют с разной скоростью, — задумчиво сказал Р’ней, снова посмотрев на Джепару. — Вот почему ты так много ей прощаешь?

— Это еще и долг памяти человеку, которого уже нет, и который учил тех, кого я уважаю, — сказала Ксинна, и её глаза затуманились от воспоминаний.

— Mикал из Зала арфистов? — попытался угадать Р’ней. Ксинна покачала головой. — Предводитель M'тал из Бендена? — и снова Ксинна покачала головой. Р’ней развел руками в знак капитуляции.

— Он не был очень известен, — сказала Ксинна, вспоминая свой разговор с Фионой. — Просто человек, совершивший ошибку, и так и не сумевший исправить её.

— Д'ган из Телгара? — спросил Р’ней и тут же сам мотнул головой. — Но, говорят, он еще жив, значит, у него есть шанс.

— И не он тоже, — сказала Ксинна. Она видела, что он сбит с толку, поэтому продолжила. — Я имела в виду Ваксорама. Это был хулиган, которого Киндан — теперь К’дан — победил давно в Зале арфистов перед самым Мором.

— «Шаг за шагом», — процитировал Р’ней, показывая, что знаком с балладой.

— Точно, — сказала Ксинна. Ветерок принёс с собой запах пищи, готовившейся рядом, и желудок напомнил ей, что в ближайшее время необходимо поесть, её совесть напомнила ей, что нужно также убедиться, что Тария поела тоже. — Я надеюсь, мы дадим ей шанс, которого у Ваксорама никогда не было.

— И как ты собираешься это сделать? — скептически спросил Р’ней.

Ксинна притянула его к себе и прошептала что-то на ухо. Когда она закончила, он выпрямился, его глаза блестели. — О, ты преподашь ей урок, который бы очень понравился Нерене!

— Понравился бы? — Ксинна уловила горькие нотки в его голосе.

Р’ней отбросил печальные воспоминания, пожав плечами. — Она умерла во время Мора для того, чтобы выжили остальные.