Небеса в смятении - [12]

Те, кто готовы отвергнуть эти соображения как шаг к «дискурсивному идеализму», должны помнить, как Ленин был одержим деталями в политических программах, подчеркивая, что «всякое маленькое разногласие может сделаться большим, если на нем настаивать»²¹, и как одно слово (или его отсутствие) в программе может изменить судьбу революции. Эти слова – не основополагающие программные идеи, они зависят от конкретной ситуации:

Всякий вопрос «ходит по замкнутому кругу», потому что политическая жизнь в целом есть бесконечная цепь, состоящая из бесконечного числа звеньев. Искусство политики заключается в том, чтобы найти и как можно крепче ухватиться за то звено, которое с наименьшей вероятностью может быть вырвано из наших рук, за то звено, которое наиболее важно в данный момент, за то, которое больше всего гарантирует его владельцу контроль над всей цепью²².

Не забывайте, что в 1917 году Ленин выбрал для революции лозунг не «социалистическая революция», а «земля и мир»[4], отвечая на желание широких масс владеть землей, на которой они работали, и увидеть конец войны. История – это не объективное развитие, а диалектический процесс, в котором «происходящее на самом деле» неразрывно опосредовано его идеологической символикой. Вот почему, как неоднократно указывал Вальтер Беньямин, история меняет прошлое, то есть меняет то, как это прошлое присутствует сегодня, в виде нашей исторической памяти²³. Давайте представим, что ре-нормализация Пиночета удалась и что протесты, начавшиеся в октябре 2019 года, были быстро подавлены; давайте далее представим, что в этом процессе ложной нормализации фигура самого Пиночета была отброшена, а его переворот осужден. Такой жест сведения счетов с Пиночетом прошлого означал бы окончательный триумф наследия Пиночета: это наследие сохранилось бы в конституции, лежащей в основе существующего общественного порядка, его диктатура была бы сведена к короткому насильственному перерыву между двумя периодами демократической нормальности… Но этого не случилось, и то, что произошло в Чили в 2019–2020 годах, изменило историю; установился новый нарратив прошлого, нарратив, который «нормализовал» демократию после Пиночета как продолжение его правления демократическими средствами.

«К новому означающему» – такое выражение Лакан использовал на семинаре, состоявшемся 15 марта 1977 года, через несколько лет после того, как он распустил свою школу, признав ее (и свою личную) неудачу²⁴. На уровне теории этот поиск нового означающего указывает на то, что он отчаянно пытался выйти за рамки центральной темы своего учения шестидесятых годов: одержимости Реальным, травмирующим/невозможным ядром наслаждения, которое ускользает от любой символизации и с которым можно столкнуться лишь ненадолго в подлинном акте ослепительной силы. Лакан более не удовлетворяется такой встречей с центральным разрывом или невозможностью как конечным человеческим опытом; он видит истинную задачу в шаге, который должен последовать за таким опытом, в изобретении нового Главного Означающего, иначе локализующего разрыв/невозможность. В политике это означает, что нужно оставить позади ложную поэзию великих восстаний, разрушающих гегемонистский порядок. Истинная задача состоит в том, чтобы установить новый порядок, и этот процесс начинается с новых означающих. Без новых означающих невозможны реальные социальные перемены.

7. Поражение левых лейбористов: анализ причин

Лейбористская партия Великобритании проиграла всеобщие выборы 2019 года по целому ряду причин. Я хочу выделить три.

Поскольку в некотором смысле выборы были посвящены выходу Великобритании из Европейского союза, то первое, что бросается в глаза, – асимметрия в позиции двух крупных партий: тори повторяли свой лозунг «Get Brexit done!» («Доведем Брекзит до конца!»), в то время как позиция лейбористов была наихудшей из возможных. Прекрасно зная, что ее избиратели почти симметрично разделены на желающих выйти из ЕС и остаться в нем, лейбористы боялись предпочесть одну сторону и тем самым потерять часть избирателей, – но, как говорится, если вы пытаетесь усидеть на двух стульях, то рискуете провалиться между ними. Ситуацию усугубляло то, что истинная позиция Корбина была более или менее известна: он тоже хотел Брекзита, только иного. Он предпочел бы, чтобы Соединенное Королевство освободилось от финансовых и других ограничений Европейского союза, получив возможность проводить более радикальные левые реформы. Что бы мы ни думали о таком выборе – есть веские доводы как за, так и против Брекзита – лейбористская партия уклонилась от открытых дебатов по этому поводу и замаскировала свою нерешительность катастрофической формулой: «Мы позволим народу решать!» Почему катастрофической? Да потому, что люди не желают навязанных им трудных решений; они ожидают, что политические лидеры укажут им ясный путь, скажут им, какой выбор сделать. Тори определенно так и поступили.

Второй причиной стала хорошо организованная кампания по диффамации Корбина, которого Центр Симона Визенталя даже объявил «Главным антисемитом» 2019 года (поставив его впереди настоящих террористов!) всего за несколько дней до всеобщих выборов