— Он что, всё время тут летал? — удивлённо спросила Эврика, забыв о происходящем.
— Ловил восходящие потоки, — блеснул знаниями я.
Пылесос, пролетая рядом с трёхэтажкой, стукнулся об стену и включился. От него отлетела часть корпуса.
— Моя капуста! — прокричал мистер Симонс, до этого молча наблюдавший за ситуацией.
Мотор пылесоса в воздухе нарезал слегка протухший овощ на мелкие кусочки.
— Мой пылесборник! — раздался голос из кабины конвертоплана. Это был мистер Бравур. Владелец пылесоса.
Следующий час мы пытались поймать парашют, который упорно не хотел приземляться. Это было глупо, учитывая обстоятельства. Но, в конце концов, мы давно знали и мистера Симонса, и мистера Бравура. То, что они прилетели на Небеса, ничего не меняло.
— Зачем ты вообще прицепил на него парашют? — спросил я, когда охота за летающими пылесосами окончилась.
— Вдруг он упал бы. Я ж починить его должен, — ответил Мех. — И вернуть. Ценная вещь.
Бравур скептически осмотрел пылесос и сказал:
— Со вторым ты справился. Но деньги получишь, когда эта рухлядь будет всасывать пыль. Овощерезка мне не нужна.
Мистер Симонс, изучавший наш вертолёт, демонстративно кашлянул.
— Простите, — тихо сказал я. — За капусту.
— Пустое, — отмахнулся Симонс. — Лучше скажи: эти двигатели — твоя работа?
* * *
— Когда подняли город, — рассказывал мистер Бравур. Он устроил нам экскурсию по Небесам, — внизу было плохо. Эпидемия какая-то. Тамошние подумали, что мы просто сбежали.
— Так и было? — спросила Эврика.
— Не знаю, — Бравур покачал головой. — Не думаю. Наверное, кто-то сбегал. Но Небеса создали мечтатели. Им не было дело ни до чего, кроме города. Вряд ли они вообще знали об эпидемии.
— Но внизу вас всё равно возненавидели, — сделал вывод я.
— Да, — подтвердил Бравур. — Сейчас-то думают, что Небеса — рай для избранных. Но тогда мы были изгоями. Хотя кто знает, как оно на самом деле. У нас только записи да чужие рассказы. Внизу вообще решили забыть. Оставили красивую легенду.
Мы медленно гуляли по Небесам, осматривая дома, улицы и заросшие парки. На деревьях сидели птички и о чём-то щебетали. Это был обычный город. Но до чего ж удивительный.
— А почему здесь никого нет? — осторожно спросила Эврика. — Неужели…
— Вернулись вниз, — ответил Бравур. — Постепенно. Вначале пытались помочь с эпидемией. Тайно лекарства давали. Я ж говорил — мы не сбегали. Но нижние нас не пустили бы. Приходилось через третьи руки. А потом мало-помалу переехали. Когда всё забылось.
— Зачем?
— Холодно здесь, — сказал Симонс, повторяя слова Эврики. — И дышать сложно.
— Так вы подслушивали? — спросил я.
— Ну, понаблюдали немного, — смущённо сказал Бравур. — Интересно же. Не каждый день к нам гости прилетают.
— Конечно, — фыркнул я. — Всех же сбивают. Это мы по слепой зоне…
— Да какая слепая зона, — махнул рукой Симонс. — Сказки. Кому нужны радары со слепой зоной?
Я укоризненно глянул на Меха. Но он завороженно смотрел на самые высокие небоскрёбы в сердце Небес.
— …поэтому мы их и отключили, — усмехнулся Бравур. — Электричество жрут, а пользы — никакой.
— И никого не сбивали, — проворчал Симонс. — Просто руки не в том месте росли у некоторых. Их леталки сами в воздухе разваливались.
— У всех? — недоверчиво спросил я.
— Ну почему у всех, — сказал Бравур. — Вы же добрались. И Говард, — он указал на Симонса. — И много кто ещё. Никто ж не запрещает.
— Так вы не отсюда? — спросила Эврика мистера Симонса.
— Нет, — ответил он. — Прилетел снизу. Как вы. А вот господин Бравур — отсюда. Мы тут приглядываем порой. И не мы одни. Иногда здесь полно народу.
Вернулись к вертолёту. На востоке Пояс Венеры обозначил скорый рассвет.
— И никто не прилетает… — Эврика на секунду задумалась, — с недобрыми намереньями?
— Бывает, — вздохнул Симонс. — Но они ничего не находят. Вот и…
— Ну-с, что будем делать? — быстро перевёл тему Бравур. — Вас подвезти или на своём долетите?
— Ага, сейчас, — надменно сказал Симонс. — Чтоб они на этой развалюхе разбились. Обвинят то нас.
Мы с Эврикой переглянулись. Мех насупился.
— Ой, да ладно тебе их стращать, Говард, — рассмеялся Бравур и добавил уже серьёзно: — Нам такие руки пригодятся. Пусть остаются, если захотят.
Первые лучи Солнца, окрасив облака в розовый цвет, дотронулись до небоскрёбов летающего города. Мех, наблюдавший за восходом с одной из площадок, повернулся к нам. Мы поняли его решение. И поддержали.
В конце концов, надо же выяснить, как мистер Симонс узнал, что это была именно его капуста.