«Не зная броду, не суйся в воду»: Мир толкиновских пословиц и поговорок в переводах «Властелина Колец» - [2]

Шрифт
Интервал

Остальные постарались перевести более точно. Все они написали о вспыльчивости магов, хотя и совершенно разными словами. А вот со вторым определением единодушия не было. Какими только качествами ни наделили магов переводчики! Согласно англо-русскому словарю Апресяна [5] , слово subtle означает:

1. тонкий, нежный;

2. острый проницательный;

3. 1) трудно уловимый, едва различимый;

2) (странный и) таинственный;

5. 4. искусный, умелый, ловкий;

утонченный, изысканный;

6. 1) хитрый, коварный; изворотливый;

2) действующий исподтишка, незаметно

7. насыщенный, негустой.

В OED subtle посвящена огромная словарная статья, в которой дается 13 значений этого слова и множество примеров его употребления. Приведем здесь выдержки из нее, имеющие, на наш взгляд, непосредственное отношение к тому смыслу, который Толкин вероятно имел в виду в данном контексте:

9. Of persons, their faculties, actions: Characterized by penetration, acumen, or discrimination. Now with implication of (excessive) refinement or nicety of thought, speculation, or argument. (О людях, их способностях, поступках: те, кто отличается проницательностью, остротой ума или разборчивостью. Сейчас воспринимается с оттенком (чрезмерной) изысканности или изящества мышления, умозрительности или аргументации).

10. Of persons or animals: Crafty, cunning; treacherously or wickedly cunning, insidiously sly, wily. Obs. (О людях или животных: ловкие, искусные, коварно или вероломно хитрые, действующие украдкой проныры, лукавые. Устар.)

При таком разнообразии вариантов выбрать верный и понять, какое же качество подразумевал Толкин, было довольно сложно.

На наш взгляд, и по стилю, и по смыслу лучшей была версия Немировой: "ибо они проницательны и гневливы" (Н ХК.106), которая имеет некоторый оттенок архаичности. Следом за ней идут К&К с вариантом: "они народ капризный и на гнев скоры" (К&К СК.140), где вторая часть также имеет привкус архаичности. Зато для первой они выбрали прилагательное, благодаря которому маги скорее выглядят как избалованные дети, каковыми они, конечно же, не были в оригинале. Не говоря уже о том, что среди более, чем достаточного количества вариантов перевода слова subtle, капризный попросту отсутствует. Кроме того, из-за использования в первой части полной, а во второй краткой формы прилагательных нарушается ритмика фразы и вся она целиком выглядит весьма неуклюже.

У ВАМ оттенок архаичности также имеется, но она пошла дальше и сделала слишком смелый вывод из вспыльчивости магов: "каждый маг хитер и на расправу скор" (ВАМ СК>1990.106-107, СК>2003.286). Довольно странная характеристика в первую очередь для Гандальва (а добавляя слово каждый, ВАМ автоматически распространяет это утверждение и на него тоже). У Грузберга, Александровой и Уманского были очень похожие формулировки, отличающиеся стилистической невыразительностью и наделяющие магов коварством или хитростью: "ибо они коварны и легко раздражаются" (Гр ТК.124), "ибо вспыльчивы и лукавы" (Александрова), "потому что они хитры и легко приходят в ярость" (У II.261).

Яхнин эту пословицу попросту опустил.

По поводу второй парной пословицы - "Go not to the Elves for counsel, for they will say both no and yes" ("коль спросишь у эльфов совет, и "да", и "нет" услышишь в ответ") - голоса переводчиков разделились практически поровну. Все они верно передали смысл - привычку эльфов давать уклончивые ответы, но при этом часть считала, что они отвечают и "да", и "нет", но были и такие, кто решил, что эльфы не говорят ни "да", ни "нет". Хотя по сути обе формулировки правильны, все же вариант с отрицанием не вполне соответствует оригиналу. Но именно его выбрали К&К: "Не проси совета у Эльфа: ни да, ни нет не скажет". Помимо неточности, их фраза к тому же лишена какой-либо внутренней стройности. Вряд ли народная мудрость могла бы породить столь неуклюжую формулировку.

К ним присоединяется Яхнин, но в его сокращенном пересказе первая из этой пары пословиц полностью отсутствует, и эльф вообще не дает никакого ответа, так что фраза Фродо выглядит отчасти оправданной, кроме того, имеется некоторая претензия на рифму: "Эльф никогда не скажет "да", но и "нет" не услышишь в ответ". (Я Х.60).

Грузберг также решил, что эльфы уйдут от ответа, не сказав ни "да", ни "нет". Его формулировка, как обычно, всего лишь подстрочник без всякого намека на литературность: "не проси совета у эльфов, ибо они не скажут ни да, ни нет" (Гр ТК.124).

Наиболее оригинальный вариант был у ВАМ, ее фраза не содержит ни положительного, ни отрицательного утверждения: "Эльф не даст тебе совет, ему равно, что Да, что Нет" (ВАМ СК>1990.106-107; СК>2003.286). По ее мнению, для эльфов не существует никакой разницы между этими двумя ответами. Вряд ли такая трактовка может свидетельствовать об их мудрости, скорее уж о полном равнодушии.

Все остальные переводчики более-менее успешно справились с этой пословицей. Формулировка К&М, как обычно, яркая и образная, хотя и не лишенная некоторого приукрашивания: "у эльфа и ветра не спрашивай совета: оба скажут в ответ - что да, то и нет". "Ветра" в оригинале нет. Не менее красиво перевели пословицу и Г&Г, но при этом от себя ничего к ней не добавив: "спроси у эльфа совет - получишь в ответ и "да" и "нет"" (Г&Г БК.95). У Немировой и Волковского очень неплохие фразы, сохраняющие и смысл, и рифму: "Эльф толковый даст совет, скажет да и тут же нет" (Н ХК.106); "И "да" и "нет" будет ответ, коли у эльфа спросишь совет" (В ДК.128). При этом вариант Немировой имеет слегка насмешливый оттенок, которого нет в оригинале. Хуже всех в этой группе вариант Уманского, он написал почти так же, как и Грузберг, но все же немного выигрывает по сравнению с ним, поскольку использовал утвердительную форму: "Не обращайся к Эльфам за советом, ибо они скажут одновременно и да, и нет" (У II.261).


Еще от автора Алла Хананашвили
Неологизмы Толкина: eleventy-one

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Введение в фантастическую литературу

Опираясь на идеи структурализма и русской формальной школы, автор анализирует классическую фантастическую литературу от сказок Перро и первых европейских адаптаций «Тысячи и одной ночи» до новелл Гофмана и Эдгара По (не затрагивая т. наз. орудийное чудесное, т. е. научную фантастику) и выводит в итоге сущностную характеристику фантастики как жанра: «…она представляет собой квинтэссенцию всякой литературы, ибо в ней свойственное всей литературе оспаривание границы между реальным и ирреальным происходит совершенно эксплицитно и оказывается в центре внимания».


Перечень сведений, запрещенных к опубликованию в районных, городских, многотиражных газетах, передачах по радио и телевидению 1987 г.

Главное управление по охране государственных тайн в печати при Совете Министров СССР (Главлит СССР). С выходом в свет настоящего Перечня утрачивает силу «Перечень сведений, запрещенных к опубликованию в районных, городских, многотиражных газетах, передачах по радио и телевидении» 1977 года.


Время изоляции, 1951–2000 гг.

Эта книга – вторая часть двухтомника, посвященного русской литературе двадцатого века. Каждая глава – страница истории глазами писателей и поэтов, ставших свидетелями главных событий эпохи, в которой им довелось жить и творить. Во второй том вошли лекции о произведениях таких выдающихся личностей, как Пикуль, Булгаков, Шаламов, Искандер, Айтматов, Евтушенко и другие. Дмитрий Быков будто возвращает нас в тот год, в котором была создана та или иная книга. Книга создана по мотивам популярной программы «Сто лекций с Дмитрием Быковым».


Создавая бестселлер

Что отличает обычную историю от бестселлера? Автор этой книги и курсов для писателей Марта Олдерсон нашла инструменты для настройки художественных произведений. Именно им посвящена эта книга. Используя их, вы сможете создать запоминающуюся историю.


От Ада до Рая. Книга о Данте и его комедии

Герой эссе шведского писателя Улофа Лагеркранца «От Ада до Рая» – выдающийся итальянский поэт Данте Алигьери (1265–1321). Любовь к Данте – человеку и поэту – основная нить вдохновенного повествования о нем. Книга адресована широкому кругу читателей.


Введение: Декадентский контекст ивритской литературы конца девятнадцатого века

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.