Не в деньгах счастье - [31]

Итак, вопрос с назначением первого кандидата в гендиректоры был решен. Надо двигаться дальше. Претендентов на участие в научном исследовании было предостаточно. Кто говорил, что русские люди ленивые и не интересуются новыми веяниями в организации трудовой деятельности? Козлы они конченные, эти говоруны! Наш эксперимент по резкому повышению оплаты труда за счет внедрения новых прогрессивных технологий снискал нешуточное внимание прогрессивных и уважаемых людей, передовиков угрюмого уличного фронта.

— Кувалда, зови кого-нибудь из следующих кандидатов, любящих научные изыскания, — скомандовал Валерий Михайлович.

За дверью послышалось движение тел. Кто-то расталкивал тусовку в приемной у кабинета высокой комиссии. Это был сам Кувалда. Он бегал за Федором, который в коридоре курил у окна.

— Вторым кандидатом предлагаю рассмотреть уважаемого всеми и авторитетного пацана. Он увлекается новизной. Недавно развелся с седьмой женой, ищет новую, а еще купил суперсовременный мотобайк то ли Яханахуй, то ли Махакукуй, забыл, бля, — громогласно объявил юморной пацан Кувалда.

— Ямаха, — кто-то из пацанов кинул подсказку.

— Кувалда, придурок, ты че, конферансье на концерте или шпрехшталмейстер в цирке? — возмутился Валерий Михайлович, — тебе все хиханьки да хаханьки, да смехуечки. Прекрати паясничать, а то выгоню на улицу на мороз, дожидаться завершения нашего научного симпозиума.

Слова Валерия Михайловича звучали весомо и весьма убедительно. Наверное, потому что в прошлом он был чемпионом мира по кикбоксингу и муай-тай в тяжелом весе.

— Да ладно, шеф, молчу, молчу.

В дверном проеме показался Федор Демидов.

Я сразу узнал своего старого друга Федю. Мы не виделись несколько лет. И мне подумалось, что спортивное братство лихих девяностых годов — это категория особая. Люди, прошедшие испытание беспределом, имеют особенное отношение к действительности и друг другу. Их оценка происходящих событий всегда с достаточной степенью критичности. Испытав в полной мере душняк (прим. неприемлемые условия) и предательство властей и чинуш того периода, они не могут принять мысль, что такого больше не повторится. Хоть сколько им лей елейных речей в уши, этот поток информации будет восприниматься ими как лапша. На их глазах рушилась советская экономика и появлялись эдакие воры — успешные менеджеры. На их глазах страдали люди от безденежья, отсутствия нормальной работы и, что самое главное, тогда отсутствовала вера в благополучный завтрашний день. Хотя еще совсем недавно подавляющее большинство граждан огромной Страны Советов было намного оптимистичнее и увереннее в своем будущем и в будущем своих детей и внуков. Вихри перестройки и водовороты гласности подмяли под себя и поглотили те, сложившиеся годами, устои общества, по которым сейчас тоскуют многие ветераны. Комсомольские собрания, молодежный энтузиазм и задор, направленные на процветание Родины, в те времена заменили на сегодняшние ночные клубы с наркоманией и батончиками (прим. малолетними проститутками). Спокойную старость тогда поменяли на нищенское прозябание сейчас. Да что там говорить, пришлось народу испить горькую чашу перемен и пострадать.

Вот и братва была разная. Кто-то беспредельничал, а кто-то наводил порядок, держал дисциплину и проводил санитарные чистки своей территории от пришельцев, выселяя последних в 24 часа. Разными были и бродяги. Лихих, нервозных и неуравновешенных почти не осталось: кто по каторгам мается, кто в сырой земле лежит. Кто-то из серьезных и крутых пацанов в изгнании за пределами нашей Родины чужеземный песок копытит.

— Федор Валентинович, вот вы в генеральные директора собрались, а как быть с судимостями, которые, как я припоминаю, в вашем послужном списке имеются? — спрашиваю я своего давнего кореша.

Мы же к серьезному научному исследованию готовимся. Спрос со всех участников должен быть строгий. Поблажки давать никому нельзя — ни себе, ни близким. Поэтому и звучит таким образом не очень приятный вопрос.

— Сергей Алексеевич, в нашем государстве человеку, отбывшему наказание и типа исправившемуся, можно рассчитывать на гашение судимости.

— А кто при этом являлся пожарником? Кто с огнетушителем бегал и пеной заливал эту самую судимость, чтобы она погасла? Есть такие люди?

— Конечно, шапиры этим делом заведуют. У них целая адвокатская контора имеется. Они все решили и справку предоставили об отсутствии у меня судимости. Все погашено. К тому же у меня не было ходок по экономическим статьям.

— А можно пригласить сюда шапиру этого?

— Кувалда, зови Ленчика, он должен здесь быть.

— Так, Леонид Аркадьевич, у Сергея Алексеевича, как я понимаю, сомнения есть насчет снятия судимости с Федора Валентиновича. Что вы можете пояснить по этому вопросу? — вежливо спрашивает Валерий Михайлович у адвоката.

— Шеф, все дела разрулили, как вы и приказали. Ментам забашляли, дело сделали. Справку предоставили, — заикаясь, сбивчиво докладывает шапира.

— Леня, ты мне в глаза смотри и зенки свои в сторону не отводи. Ишь, моду нашел, бибики в стену пялить, — строго говорю я. — Погашение и снятие судимости — это два разных понятия с разными правовыми последствиями. Так, что вы конкретно сделали? Судимость была снята автоматически после окончания срока наказания, или она была погашена по судебному решению?