Не в деньгах счастье - [30]
— Ясно откуда у Соленого туманная пелена на глазах, — подумал я, а вслух сказал, — надо бы нашему Соленому в церковь сходить, попросить у Бога отпущения грехов, исповедаться.
— Кувалда, возьми бабок, свозишь Соленого к попам. Дашь им там штуку баксов типа на ремонт храма, тоси-боси, хрен на тросе. Пусть они песни попоют за нашего Костю Харитонова.
— Шеф, ты че? Они ведь песни-то не поют.
— А че они там делают, пляшут что ли?
— Нет, они молитвы читают и службы ведут.
— Вот пусть не в службу, а в дружбу попоют.
— Лады. Я скажу отцу Дионисию, чтоб спел.
— И грехи пусть отпустит пацану нашему.
— Лады. Как скажешь шеф. Базара нет.
— Соленый, — вклиниваюсь в разговор я, — за какие коврижки ты хочешь участвовать в нашем научном эксперименте?
— В прошлый раз за выполнение задания мне из общака купили отдельную квартиру. Раньше я скитался, почти как бомж… А сейчас охота дачу справить на берегу Иркутского водохранилища или на Байкале. Понимаешь, я в тюряге сидел под следствием ни за что. Но вернулся оттуда, подхватив кое что…
— Ты че, триппер поймал, что ли, или сифон? — не на шутку испугался Валерий Михайлович.
— Не, где там триппер найдешь? Туберкулез я подцепил. Врачи прописали дышать лесным, хвойным воздухом.
Валерий Михайлович вопросительно глянул на меня.
— Соленый, благополучное завершение дела позволит нам, не залезая в общак, а на свои прикупить тебе дачу. Это однозначно. Но если что-то пойдет не так, ты можешь загреметь на зону. Наверное, лет на пять. Это надо осознавать, — включаюсь в разговор с разъяснениями я.
— Понимаешь, Серега, ой, Сергей Алексеевич, если я буду работать рядовым рабочим, моя зарплата в лучшем случае будет составлять двадцать пять тысяч рублей в месяц. Если экономить на еде, бросить пить и курить, то ежемесячно можно откладывать тыщи по две. На приобретение дачи при таком раскладе скопится эдак лет через сто. А так я отсижу пять лет и буду отдыхать на своей фазенде в сосновом лесу. Арифметика простая. В зоне-то меня с общака не снимут. Я же ваш, подогревать будут. Да шапиры, наши адвокаты, по половинке меня через суд вытаскивать будут. Я все это понимаю и нисколько не боюсь рисковать, тем более с вами — уважаемыми людьми. А на даче я раны свои душевные лечить буду одиночеством.
— Ты от тюрьмы душой отойти не можешь, что ли? — спрашивает Соленого Валерий Михайлович. — Так удавить крысу-радиста дело правильное.
— Не, мое сердце разбито любовью. Сонькой ее звали. Сломала жизнь мою и пустила под откос. Хоть и времени прошло достаточно, но болею я. И выздороветь уже не смогу.
— Ты чего, братан, баб ведь море?
— А она одна такая… любимая.
— Чем так зацепила-то жигана?
— Сам не знаю и объяснить не могу.
— Соленый, ты при разворачивании отношений не сопли по морде своей размазывать должен, а в Интернет заглянуть.
— А чего я там не видел?
— Может информацию о крале своей бы увидел.
— Валера, да ты бы знал, как она меня любила! Какие чувства у нас были взаимные. Какая страсть!
— Так вот, там бы на сайтах посмотрел, набрав в поисковике фразу: «Как охмурить мужчину?» На Ютуб зашел бы и глянул там тренинги, где учат девушек разным приемам и уловкам с одной только целью — использовать мужика. Я же учу вас в спортзале, как надо защищаться, как бить противника. Вот и мы для многих баб являемся как бы противниками. А попадая в их сети, гибнем как караси на воздухе, потеряв покой и свою среду нормального пацанского обитания. Если бы ты усек, что кадра твоя действует по заранее выученному сценарию, может и башкой бы не повернулся, а смотрел бы на ситуацию трезвыми, незатуманенными любовью глазами и не был бы рабом своей любви. Покувыркались бы, страсть утихла и разошлись без моральных травм, по-хорошему.
— Если бы заранее знал — соломку бы подстелил.
— Может эта Сонька тебе как бы мстила за мужицкие свои обиды. Может ей довелось испытать горести разные? Но все-равно не пойму никак — если ты хочешь быть королевой, то мужик-то твой не должен при этом быть пажом или рабом.
— Чего уж теперь об этом говорить…
— Соленый, ты не бзди. Ты пацан видный. Баблом разживешься, за тобой телки табуном будут бегать.
— Телки, но не она, не моя Сонечка…
