Не упусти свой шанс - [6]
Явилась сестра и увидев все, сказала:
- Мистер Керт, прошу вас выйти. Я сейчас сделаю больной укол, и она немного отдохнет...
- Сид... Ты не уедешь сегодня? - прошептала Элис побелевшими губами.
- Нет, нет, - заверил я ее.
- Поезжай на ферму, отдохни, а утром приезжай ко мне...
Поговорим еще...
- Хорошо, я утром приеду...
Я вышел из палаты с тяжелым ощущением увиденного и в коридоре столкнулся с доктором Стейли.
- Простите, доктор, - обратился я. - Долго еще будет это ... я не мог подобрать нужных слов.
- Вы хотите знать, долго ли она еще проживет? - спокойно спросил он.
- Да, - выдавил я с трудом.
- Ну, месяца полтора, от силы два, - сказал он уже более участливым тоном, видя мое состояние.
Я вышел из госпиталя, сел в машину, запустил мотор и закурил. Я был еще под впечатлением увиденного.
Не спеша, осмысливая все происшедшее, я добрался до фермы. Пожилая полная женщина, работавшая у Элис много лет, сначала радостно встретила меня, но увидев мое состояние, проводила в дом и молча удалилась. Я оказался в доме, где мне все было знакомым с детства, прошел в свою комнату, где сохранилось все в том же виде, как тогда, когда я жил здесь или приезжал на несколько дней навестить тетушку Элис, заменившую мне и мать, и отца. Затем я вернулся в гостиную, подошел к бару. Там, как всегда, для меня была приготовлена бутылка "Белой лошади". Я сходил за льдом, взял бутылку виски, плеснул изрядную дозу в стакан, положил лед и, закурив, сел в кресло, потягивая виски.
Что делать? Я как-то не задумывался, что могу однажды потерять единственного близкого мне человека и остаться один. А теперь я не только это знаю, но даже знаю и срок, который назвал доктор Стейли. Действительно, а кому я нужен, если такой подонок, как Гарри Моулз, может разговаривать с шерифом, то есть со мной, как с каким-то мальчишкой? И что я могу с ним сделать? Ничего... А, может быть, он все-таки прав со своей гнилой теорией:
"не упусти свой шанс"? Может быть, и мне следует изменить свои взгляды, свои принципы, чтобы чего-то достичь в этой жизни? А Джулия?.. Конечно, она не ожидала такого разговора отца со мной, она на что-то надеялась... Она звонила мне, а я... Может быть и она права, что не хочет отказаться от привычных условий жизни ради шерифа-неудачника?..
- Нет, Гарри, - неожиданно проговорил я вслух, - последнее слово будет еще за мной... Я докажу, что еще на что-то способен...
В комнате плавали голубоватые облачка дыма, бутылка виски была наполовину пуста, но опьянения я не чувствовал. Мой мозг четко работал, подводя меня к принятию решения. На первый взгляд абсурдного, но, по-моему, вполне возможного.
Глава 3
После моего возвращения в Делрэй-Бич, жизнь вошла в обычное русло. Гарри Моулз позвонил на следующий же день, позвонил первым и пригласил меня на покер, так, будто между нами ничего не произошло. Я согласился и дважды в неделю, как обычно, бывал у него, проводя несколько часов за картами.
Позвонила и Джулия, и с ней мы часто проводили время, но никто не вспоминал о происшедшем. Единственное, что было нового в моем образе жизни, это то, что я чуть ли не ежедневно звонил в госпиталь Св. Антония и справлялся о здоровье Элис, да за месяц дважды ездил ее навестить. Казалось, что известие о моей женитьбе придало ей новые силы, и она стала выглядеть даже несколько лучше, но доктор Стейли не обольщался на этот счет.
На субботу, тот роковой для меня вечер, был назначен званый вечер у мэра, мистера Артура Роджерса, и в числе приглашенных был и я, а сегодняшний вечер мы проводили с Джулией в бунгало на берегу моря. Сегодня была среда, и пока ничего не предвещало мне неприятностей.
Джулия лениво курила лежа, но было видно, что что-то беспокоит ее. Ее настроение было не таким, как обычно.
Я смешал два коктейля и протянул один стакан Джулии.
- Что случилось, Джулия? - спросил я.
Она взяла стакан, повернула ко мне лицо, изучая меня внимательно, а потом отвела глаза и тихо ответила:
- Ничего, Сид... Ничего...
Однако и голос ее звучал как-то необычно.
Я прикурил сигарету, сделал большой глоток из стакана, присел на край кровати и тихо погладил ее шелковистые волосы.
- Джулия, я же вижу, что что-то случилось... Или мы больше не друзья?
- В субботу приезжают миссис Стелла Хоук и сопровождающие ее лица, - с каким-то презрением ответила она.
- И это тебя так волнует?! - удивился я. - Неужели приезд сестры тебе не в радость? Неужели такая мелочь может нарушить твой покой?
Она одним глотком опорожнила свой стакан, отшвырнула его на ковер и резко села на кровати, не стыдясь своей наготы. Глаза ее блестели.
- Конечно, какое это может иметь для меня значение! - Она почти выкрикивала слова. - А что ты вообще обо мне знаешь? Молоденькая, взбалмошная, немного циничная, умеренно развратная красивая девчонка... Что еще? Ах, да, ты знаешь, что я, даже любя тебя, не захотела расстаться с наследством отца... Она даже не заметила, как вырвались эти слова "любя тебя", но для меня это было приятное открытие.
Я мягко обнял ее за плечи.
- Успокойся, милая... Ты же знаешь, что и ты мне не безразлична, иначе я бы не прошел через унижения твоего отца. Расскажи, может быть я смогу чем-нибудь помочь.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Выйдя на улицу, чтобы немного прийти в себя после бурного выпускного вечера, шестнадцатилетняя Мария Вестон исчезает навсегда. Девушку считают погибшей, однако спустя двадцать пять лет одноклассники начинают получать от нее письма с угрозами. Неужели она жива и долгие годы скрывалась, но зачем? Больше остальных напугана успешная предпринимательница Луиза Уильямс, которая уверена, что страшная судьба Марии целиком и полностью лежит на ее совести. Роман Лоры Маршалл — это будоражащее кровь погружение в бездну страхов, сомнений, амбиций и не изжитых комплексов.
Кен Фоллетт — один из самых знаменитых писателей Великобритании, мастер детективного, остросюжетного и исторического романа. Лауреат премии Эдгара По. Его романы переведены на все ведущие языки мира и изданы в 27 странах. Содержание: Скандал с Модильяни Бумажные деньги Трое Ключ к Ребекке Человек из Санкт-Петербурга На крыльях орла В логове львов Ночь над водой.
В самой середине 90-тых годов прошлого века жизнь приобрела странные очертания, произошел транзит эпох, а обитатели осваивали изменения с разной степенью успешности. Катя Малышева устраивалась в транзитной стадии тремя разными способами. Во-первых, продолжала служить в издательстве «Факел», хотя ни работы, ни денег там почти не наблюдалось. Во-вторых редактировала не совсем художественную беллетристику в частных конторах, там и то и другое бытовало необходимом для жизни количестве. А в третьих, Катя стала компаньоном старому другу Валентину в агентстве «Аргус».
В самом начале нового века, а может быть и в конце старого (на самом деле все подряд путались в сроках наступления миллениума), Катя Малышева получила от бывшего компаньона Валентина поручение, точнее он попросил оказать ему платную любезность, а именно познакомиться с заслуженной старой дамой, на которую никто в агентстве «Аргус» не мог угодить. Катя без особой охоты взялась за дело, однако очень скоро оно стало усложняться. Водоворот событий увлек Катю за собой, а Валентину пришлось её искать в печальных сомнениях жива она или уже нет…
Наталия Новохатская Предлагает серию развернутых описаний, сначала советской (немного), затем дальнейшей российской жизни за последние 20 с лишком лет, с заметным уклоном в криминально-приключенческую сторону. Главная героиня, она же основной рассказчик — детектив-самоучка, некая Катя Малышева. Серия предназначена для более или менее просвещенной аудитории со здоровой психикой и почти не содержит описаний кровавых убийств или прочих резких отклонений от здорового образа жизни. В читателе предполагается чувство юмора, хотя бы в малой степени, допускающей, что можно смеяться над собой.