Не только ракеты: путешествие историка в Северную Корею - [4]

Сегодня, понимая, как описывают Северную Корею не столько российские, сколько западные аналитики, автор видит, насколько «мультяшная» Северная Корея подменила настоящую. У этой подмены есть несколько причин: сложившиеся стереотипы массового сознания, из-за которых люди подгоняют реальность под штампы, закрытость страны, благодаря которой непрофессионал действительно очень мало что увидит на Севере, фатальная зависимость от ангажированных источников, навязывающих свое видение проблемы, не имеющее отношение к реальности.

Последнее касается даже не столько перебежчиков, сколько преимущественно южнокорейских разведчиков и аналитиков, а на самом деле – пропагандистов, которые очень стараются, чтобы мир воспринимал Северную Корею как разваливающийся режим, держащийся исключительно на ужасных репрессиях. Режим, в котором вот-вот, под влиянием усиленных санкций или более жестких мер, народ, наконец, обретет свободу.

Кто-то из этих аналитиков сам поверил в свои же сказки, кто-то грамотно врет, рассчитывая, что большие дяди «сделают всё за нас», а если что-то вдруг пойдет не так, то после определенного момента «рыбка задом не плывет». Но Северная Корея стоит на ногах значительно прочнее, чем принято думать. И хотя ситуация там безусловно остается неидеальной, строить планы, рассчитывая на скорый ее крах, может оказаться очень опасной иллюзией с непредсказуемыми последствиями, потому что если конфликт начнется, мало не покажется никому, вне зависимости от его исхода.

Но при этом автору представляется вполне реалистичной перспектива ситуации, при которой даже разумный американский аналитик, оценивающий вероятность превентивного обезоруживающего удара по ядерным объектам КНДР, может поверить в то, что подобные действия не встретят сопротивления и вызовут острый политический кризис с последующей сменой режима, поглощением Севера Югом и общим благорастворением. Он сделает это под воздействием информации, которая говорит о том, что «система дышит на ладан» и достаточно хорошенько пнуть, чтобы всё развалилось. Если бы этот человек знал, что потенциал врага серьезнее, и что при данной силе пинка он скорее отобьет себе ногу, чем что-то развалит, он, естественно, принял бы более верное или более выгодное своей стране решение с точки зрения последствий вызываемого его действиями кризиса. Но ему неоткуда это узнать.

А между тем кризис компетентности довольно сильно поражает властные и аналитические структуры. Читая материалы Викиликс по Корее, написанные аналитической службой Конгресса США и рядом других вроде бы серьезных ведомств, понимаешь, что ленивый и некомпетентный чиновник, который пишет доклады так, чтобы от него отстали, при помощи пары кликов в Интернете, – это явление, распространенное не только в нашей стране, как думают некоторые западники. Специалисты по стране подменяются «болтологами общего профиля», главная способность которых – бодро смотреться на экране, даже если то, что они несут, никак не соотносится с реальностью. Увлечение «аналитикой по открытым источникам» тем больше сдвигает экспертов в тень, потому что создает опасную иллюзию того, что любой школьник может сравнить фотографии в социальных сетях и прийти на основании этого к сногсшибательным выводам.

Не помню, чья фраза: «Это хуже, чем преступление – это ошибка». И действительно – для меня катастрофа, вызванная чьей-то злой волей, будет менее горькой, чем те же последствия, вызванные невежеством или непониманием, и как ученый и преподаватель я считаю просветительскую работу частью своего долга и предназначения. Тем более – сейчас, когда ситуация на полуострове во многом колеблется вокруг опасной черты (автор закончил работу над книгой в начале октября 2017 г.).

Часть нулевая. Исторический очерк

Краткая история Корейского полуострова до 1945 г.

И южная, и северная корейская историография разделяют тезис о «пятитысячелетней истории Кореи» – разница в том, что северокорейские историки считают, что предки современных корейцев всегда проживали на полуострове, а южнокорейские полагают, что предки корейцев откуда-то пришли (чаще всего предполагается, что из районов Алтая).

Если же подходить к этому вопросу с археологической точки зрения, то самые ранние следы человека на Корейском полуострове корейские ученые относят к позднему палеолиту (стоянка Комын Мору), а первое корейское государство, так называемый Древний Чосон, существовало на севере полуострова в I в. до н. э. и было покорено ханьским Китаем. Время возникновения этого государства и его географическое положение тоже остаются предметом научных дискуссий.

Согласно легендам, официально поддерживаемым как на Юге, так и на Севере, корейская государственность началась в 2333 г. до н. э., когда в мире появился Тангун – легендарный основатель корейской нации: несмотря на желание националистов обоих корейских государств сделать из него историческое лицо, личность его примерно равнозначна личности русского царя Гороха[4]. В китайских летописях основателем Древнего Чосона назван некий Киджа, выходец из Китая, а дата основания указана примерно на тысячу лет позже.