Не так, как у людей - [38]

Вампир достал из кармана маленькое зеркальце. Его отражение там, естественно, отсутствовало. Он сосредоточился, глядя на блестящую поверхность, и принялся шаг за шагом творить личину. Алекс уже легко мог представить в деталях портрет, который хотел получить.

Решив проблему со своей внешностью, Алекс склонился над брошенной магом девушкой. Она все еще не могла двигаться, но была в сознании. Ее глаза испуганно застыли на лице вампира. «Она видела мою истинную внешность», — догадался Алекс. Он замер над девушкой, борясь с собой. Взгляд начала заволакивать красная пелена. Он ясно видел вены на руках девушки, пульсирующую жилку на шее, всем своим существом чувствовал движение крови в ее теле. Многовековой голод с настойчивостью давал о себе знать. Девушка была неподвижна и не могла защищаться. Она была лишена даже возможности кричать, что всегда отрезвляюще действовало на Алекса. Он все больше поддавался гипнотической силе голода. Голова Алекса все ниже и ниже склонялась к шее девушки. В ее глазах плескался страх, граничащий с безумием.

ГЛАВА 8

Пьер остановился. Кровь бешено стучала в висках, в боку немилосердно кололо от долгого бега. Он прикинул, что преодолел не менее пяти километров, спасаясь от возможной погони вампира. Только кровосос, похоже, решил его не преследовать. Ему хватило и беспомощной аппетитной жертвы. А вот сам Пьер теперь оказался с пустыми руками. Если он быстро кого-нибудь не поймает, то Ардейл скорее свернет шею ему, а не наглому вампиру. Ученик черного магистра сделал несколько глубоких вдохов-выдохов, чтобы успокоиться и окончательно прийти в себя, и внимательно осмотрелся вокруг.

Он оказался в районе с типовой панельной многоэтажной застройкой. Во дворы ему лучше не входить, а вот на подходе к ним, пожалуй, вполне можно устроить засаду. Солнце уже успело скрыться за горизонтом, и скоро должно совсем стемнеть. Пьер выбрал себе место поудобнее рядом с дорожкой, ведущей во двор. Он щелкнул пальцами, выходя из подпространства. К сожалению, оттуда вести охоту на людей, находящихся в реальном мире, было нельзя. Пьер стоял на дорожке под деревом и старательно делал вид, что перешнуровывает и завязывает ботинки. Мимо него прошел мужчина — пухлый толстячок с добродушным видом. Он нес сумки с продуктами, судя по виднеющейся сверху горбушке батона. Ученик мага представил, что его придется обездвиживать и тащить на себе до ближайшей точки телепортации, и содрогнулся. «Подожду еще немного, — решил он. — Может, со следующим прохожим мне повезет больше. Самому магистру Ардейлу вряд ли пришлось бы тащить будущую жертву на себе, — не к месту подумалось Пьеру. — Он легко может левитировать обездвиженное тело или просто замутить человеку разум так, что тот сам дойдет до места проведения ритуала и лишь там придет в себя». Но магистр Ардейл лично поисками жертвы никогда не занимался на памяти Пьера. Он только отдавал приказ ему или простым людям, не обремененным совестью и деньгами (последнее утверждение было верно только до встречи с Ардейлом, естественно).

Ученик магистра прекратил терзать свои шнурки и прибег к старой проверенной уловке — сделал вид, что неспешно прогуливается вдоль дорожки. Его старания были вознаграждены, так как буквально через тридцать секунд в поле зрения попал человек с подходящей комплекцией, пусть и не слишком молодой. «Главное, что у него есть душа, а состояние тела для Владыки не имеет значения», — успокоил себя Пьер и подготовился оглушить жертву.

Осечки на этот раз не произошло: никто не претендовал на немолодого мужчину, ничто не помешало ученику мага доставить груз к назначенному месту.

Огоньки толстых восковых свечей слабо мерцали в темноте. Они не могли полностью рассеять сумрак, стоящий в комнате густой завесой. Их света хватало только на то, чтобы высветить начерченный мелом на полу круг, вдоль которого выстроились свечи, и двух людей в его центре — одного, прикрученного толстыми шнурами к крепкому столу, и второго, возвышающегося над ним и не скованного никакими путами. В комнате присутствовало и третье лицо — ученик мага Пьер, устроившийся в темном углу, подальше от совершаемого ритуала. Тишину нарушал только речитатив Ардейла. Его голос то понижался до шепота, то громко звенел в ушах. Магистр водил руками над неподвижным телом пожилого человека, лежащего на столе. По широко открытым глазам, в которых навсегда застыл ужас, по странной формы ранам, из которых уже не капала кровь, а главное, по торчащему в сердце кинжалу можно было безошибочно понять, что душа уже давно покинула тело, отправленная жестокой рукой в обитель демонов с вестью о назначенной встрече.

Наконец эхо пустой комнаты подхватило и унесло последний звук, сорвавшийся с губ Филиппа Ардейла. Но тишина длилась недолго. Она была нарушена странным шипением и треском. Тело, прикрученное к столу, несколько раз с силой дернулось, легко разрывая веревки вместе с мертвой плотью. Его на несколько секунд окружило непроглядное бесформенное облако. Когда оно рассеялось, на столе сидел приглашенный Ардейлом демон. Он ничуть не был похож на человека. Тело со множеством бугристых наростов, образующих плотный панцирь, отливало красновато-коричневым цветом. Ноги заканчивались массивными копытами. На голове красовались витые рога. Почти плоский нос, как у хищного зверя, тоже значительно отличался от человеческого. Руки бугрились мышцами, а каждый палец оканчивался острым когтем. Демон неспешно обвел взглядом темную комнату, задержавшись на том углу, в котором притаился Пьер. Ученик мага сразу почувствовал себя неуютно. Он никак не мог научиться без трепета и страха встречать взгляд потустороннего существа. Пьер всегда удивлялся, как магистру Ардейлу удается сохранять самообладание при таком близком соседстве с демоном — они оба были замкнуты в круг линией свечей и мела и находились на расстоянии метра друг от друга. Причем магистр даже и не попытался отодвинуться подальше от демона.