Не так давно - [73]

К исходной позиции мы пришли в одиннадцать часов вечера. Луна добралась уже до середины неба и словно гигантской кистью золотила все, до чего касались ее лучи. На постоялых дворах царила глубокая тишина. Все спало. Никто не подозревал, что через каких-нибудь несколько минут неожиданная стрельба заставит всех в тревоге вскочить с постели. Наши наблюдатели замечали даже едва заметное покачивание ив, тени от которых чуть ли не тянулись до безмолвных домов, глядевших прямо на нас своими окнами.

Для успешного исхода боя необходимо было еще раз уточнить задачи групп и каждого бойца. Было определено, кто перережет телефонные провода, связывающие полицейский участок с городом и соседними селами; назначены места засад у входа и выхода из села, время завершения акции и объявлен сигнал отбоя.

Заранее были заготовлены листовки, в которых разъяснялось, почему мы казнили старосту, обезоружили полицейских и разрушили сыроварню, а также говорилось о нашей будущей деятельности. После завершения акции Делчо должен был разбросать эти листовки на улицах и во дворах.

Покончив с организационной работой, группы направились к объектам. Первой должна была начать действия группа, направленная к полицейскому участку, поскольку была опасность, что полиция может взять инициативу в свои руки и сорвать всю операцию. Ведь для нас внезапность и инициатива имели сейчас первостепенное значение.

Полицейский участок помещался в старом одноэтажном здании. Позади него был двор, а фасад выходил прямо на главную улицу, которая была частью шоссе Трын — Стрезимировцы. Напротив участка, по другую сторону улицы, высился двухметровый плетень, отделявший огороды от шоссе и соседних дворов. Хотя мы перебрались уже через несколько плетней и высохшие прутья трещали при этом довольно громко, несший охрану полицейский нас не заметил. Когда мы приблизились к участку, пулеметчик установил за плетнем пулемет, направил ствол прямо на здание и по сигналу дал длинную очередь по дверям и окнам помещений, в которых, как мы предполагали, спят полицейские. Одновременно мы открыли и ружейный огонь. На белом фоне здания появилось множество серых облачков пыли, которые постепенно переросли в большое бесформенное облако, а на тротуар посыпались осколки стекла и черепицы. Неподалеку на фоне ярко освещенного окна показалась фигура женщины — она плачущим голосом что-то кричала.

Стрельба подняла на ноги все село. Залаяли собаки, закудахтали куры, заскрипели ворота. Люди быстро сообразили, что происходит. «За старостой, видать, пришли — так ему и надо!» — шепотком говорили женщины и проклинали его за все то зло, которое он им причинил. Они с нетерпением ждали конца стрельбы — надо же выйти и узнать толком, что творится.

Приказав пулеметчику перенести огонь на правую часть здания, я перескочил через плетень и кинулся к входу в участок. Следом за мной побежали Милич, Делчо и Йова Рашич. Я позабыл обо всем на свете, не думал ни о собственной жизни, ни о своих родных. Думал только об одном — как бы поскорее захватить полицейских.

Я нажал на дверную ручку. Дверь отворилась. В лицо мне ударила плотная волна пыли. Внутри было темно. Я стал искать электрический выключатель, но никак не мог его найти. Тогда я крикнул полицейским, чтоб они сдавались, но никто мне не ответил. Я двигался ощупью. Наткнулся еще на одну дверь. Толкнул. Напротив зияло отворенное окно. Только теперь мне стало ясно, почему мне никто не отвечал.

— Эх, Гошо, Гошо, разве так ведут разведку? Как же ты не видел, что есть заднее окно? Теперь бегай по холмам — ищи полицейских!

— Тьфу, черт их возьми! Вот гады, предвидели, что бежать им придется, — выходил из себя от злости Делчо.

— Конечно, предвидели, ты думаешь, они будут сидеть и ждать, когда мы их живьем схватим?

Мы перетряхнули весь участок и обнаружили семь новых карабинов, автомат с четырьмя обоймами, два новых девятимиллиметровых пистолета «вальтер», бинокль, ручные гранаты и много патронов. В спешке полицейские не успели взять ни оружия, ни одежды. Они думали только о том, как бы спасти свою шкуру.

Квартира старосты находилась неподалеку от полицейского участка. Он жил у богатого торговца Милко Йонева, и, уповая на высокую ограду вокруг дома и солидные ворота, продолжал оказывать сопротивление группе Стефана, которая нажимала со стороны двора. От участка моя группа перебросилась на второй объект.

Мы постучались к Тричкову с улицы. Отозвался хозяин дома. Как только мы сказали ему, что сломаем ворота, он тут же отворил их. Начались поиски старосты — тут ищем, там ищем, — наконец, обнаружили его в погребе под лестницей. Тричкова арестовали, прочитали ему приговор и тут же привели его в исполнение.

Задержка получилась и у сыроварни. Ее массивные двери доставили много хлопот нашим бойцам. Вот почему, купив у Милко Йонева нафталин и краску, мы отправились к ним на помощь. В это время Делчо занялся расклеиванием листовок, а товарищи, находившиеся в засаде, открыли стрельбу по какому-то типу, бежавшему по улице, стреляя и крича: «Держите этих воришек, мать их… Чего им здесь надо?!» Наши ответили на его выстрелы и чуть ли не первой пулей сразили его — он упал неподалеку от своего дома. Это был не случайный человек — село избавилось от полицейского агента.