Не так давно - [73]

Шрифт
Интервал

К исходной позиции мы пришли в одиннадцать часов вечера. Луна добралась уже до середины неба и словно гигантской кистью золотила все, до чего касались ее лучи. На постоялых дворах царила глубокая тишина. Все спало. Никто не подозревал, что через каких-нибудь несколько минут неожиданная стрельба заставит всех в тревоге вскочить с постели. Наши наблюдатели замечали даже едва заметное покачивание ив, тени от которых чуть ли не тянулись до безмолвных домов, глядевших прямо на нас своими окнами.

Для успешного исхода боя необходимо было еще раз уточнить задачи групп и каждого бойца. Было определено, кто перережет телефонные провода, связывающие полицейский участок с городом и соседними селами; назначены места засад у входа и выхода из села, время завершения акции и объявлен сигнал отбоя.

Заранее были заготовлены листовки, в которых разъяснялось, почему мы казнили старосту, обезоружили полицейских и разрушили сыроварню, а также говорилось о нашей будущей деятельности. После завершения акции Делчо должен был разбросать эти листовки на улицах и во дворах.

Покончив с организационной работой, группы направились к объектам. Первой должна была начать действия группа, направленная к полицейскому участку, поскольку была опасность, что полиция может взять инициативу в свои руки и сорвать всю операцию. Ведь для нас внезапность и инициатива имели сейчас первостепенное значение.

Полицейский участок помещался в старом одноэтажном здании. Позади него был двор, а фасад выходил прямо на главную улицу, которая была частью шоссе Трын — Стрезимировцы. Напротив участка, по другую сторону улицы, высился двухметровый плетень, отделявший огороды от шоссе и соседних дворов. Хотя мы перебрались уже через несколько плетней и высохшие прутья трещали при этом довольно громко, несший охрану полицейский нас не заметил. Когда мы приблизились к участку, пулеметчик установил за плетнем пулемет, направил ствол прямо на здание и по сигналу дал длинную очередь по дверям и окнам помещений, в которых, как мы предполагали, спят полицейские. Одновременно мы открыли и ружейный огонь. На белом фоне здания появилось множество серых облачков пыли, которые постепенно переросли в большое бесформенное облако, а на тротуар посыпались осколки стекла и черепицы. Неподалеку на фоне ярко освещенного окна показалась фигура женщины — она плачущим голосом что-то кричала.

Стрельба подняла на ноги все село. Залаяли собаки, закудахтали куры, заскрипели ворота. Люди быстро сообразили, что происходит. «За старостой, видать, пришли — так ему и надо!» — шепотком говорили женщины и проклинали его за все то зло, которое он им причинил. Они с нетерпением ждали конца стрельбы — надо же выйти и узнать толком, что творится.

Приказав пулеметчику перенести огонь на правую часть здания, я перескочил через плетень и кинулся к входу в участок. Следом за мной побежали Милич, Делчо и Йова Рашич. Я позабыл обо всем на свете, не думал ни о собственной жизни, ни о своих родных. Думал только об одном — как бы поскорее захватить полицейских.

Я нажал на дверную ручку. Дверь отворилась. В лицо мне ударила плотная волна пыли. Внутри было темно. Я стал искать электрический выключатель, но никак не мог его найти. Тогда я крикнул полицейским, чтоб они сдавались, но никто мне не ответил. Я двигался ощупью. Наткнулся еще на одну дверь. Толкнул. Напротив зияло отворенное окно. Только теперь мне стало ясно, почему мне никто не отвечал.

— Эх, Гошо, Гошо, разве так ведут разведку? Как же ты не видел, что есть заднее окно? Теперь бегай по холмам — ищи полицейских!

— Тьфу, черт их возьми! Вот гады, предвидели, что бежать им придется, — выходил из себя от злости Делчо.

— Конечно, предвидели, ты думаешь, они будут сидеть и ждать, когда мы их живьем схватим?

Мы перетряхнули весь участок и обнаружили семь новых карабинов, автомат с четырьмя обоймами, два новых девятимиллиметровых пистолета «вальтер», бинокль, ручные гранаты и много патронов. В спешке полицейские не успели взять ни оружия, ни одежды. Они думали только о том, как бы спасти свою шкуру.

Квартира старосты находилась неподалеку от полицейского участка. Он жил у богатого торговца Милко Йонева, и, уповая на высокую ограду вокруг дома и солидные ворота, продолжал оказывать сопротивление группе Стефана, которая нажимала со стороны двора. От участка моя группа перебросилась на второй объект.

Мы постучались к Тричкову с улицы. Отозвался хозяин дома. Как только мы сказали ему, что сломаем ворота, он тут же отворил их. Начались поиски старосты — тут ищем, там ищем, — наконец, обнаружили его в погребе под лестницей. Тричкова арестовали, прочитали ему приговор и тут же привели его в исполнение.

Задержка получилась и у сыроварни. Ее массивные двери доставили много хлопот нашим бойцам. Вот почему, купив у Милко Йонева нафталин и краску, мы отправились к ним на помощь. В это время Делчо занялся расклеиванием листовок, а товарищи, находившиеся в засаде, открыли стрельбу по какому-то типу, бежавшему по улице, стреляя и крича: «Держите этих воришек, мать их… Чего им здесь надо?!» Наши ответили на его выстрелы и чуть ли не первой пулей сразили его — он упал неподалеку от своего дома. Это был не случайный человек — село избавилось от полицейского агента.


Рекомендуем почитать
Рассказы о Сталине

Сборник рассказов о Иосифе Виссарионовиче Сталине, изданный в 1939 году.СОДЕРЖАНИЕД. Гогохия. На школьной скамье.В ночь на 1 января 1902 года. Рассказ старых батумских рабочих о встрече с товарищем СталинымС. Орджоникидзе. Твердокаменный большевик.К. Ворошилов. Сталин и Красная Армия.Академик Бардин. Большие горизонты.И. Тупов. В Кремле со Сталиным.А. Стаханов. Таким я его себе представляю.И. Коробов. Он прочитал мои мысли.М. Дюканов. Два дня моей жизни.Б. Иванов. Сталин хвалил нас, железнодорожников.П. Кургас. В комиссии со Сталиным.Г. Байдуков.


Дела и люди века: Отрывки из старой записной книжки, статьи и заметки. Том 1

Мартьянов Петр Кузьмич (1827–1899) — русский литератор, известный своими работами о жизни и творчестве М. Ю. Лермонтова и публикациями записок и воспоминаний в литературных журналах. «Дела и люди века» — самое полное издание записей Мартьянова. Разрозненные мемуарные материалы из «Древней и Новой России», «Исторического Вестника», «Нивы» и других журналов собраны воедино, дополнены недостающими фрагментами, логически разбиты на воспоминания о литературных встречах, политических событиях, беседах с крупнейшими деятелями эпохи.Издание 1893 года, текст приведён к современной орфографии.


Октябрьское вооруженное восстание в Петрограде

Пролетариат России, под руководством большевистской партии, во главе с ее гениальным вождем великим Лениным в октябре 1917 года совершил героический подвиг, освободив от эксплуатации и гнета капитала весь многонациональный народ нашей Родины. Взоры трудящихся устремляются к героической эпопее Октябрьской революции, к славным делам ее участников.Наряду с документами, ценным историческим материалом являются воспоминания старых большевиков. Они раскрывают конкретные, очень важные детали прошлого, наполняют нашу историческую литературу горячим дыханием эпохи, духом живой жизни, способствуют более обстоятельному и глубокому изучению героической борьбы Коммунистической партии за интересы народа.В настоящий сборник вошли воспоминания активных участников Октябрьского вооруженного восстания в Петрограде.


Николай Александрович Васильев (1880—1940)

Написанная на основе ранее неизвестных и непубликовавшихся материалов, эта книга — первая научная биография Н. А. Васильева (1880—1940), профессора Казанского университета, ученого-мыслителя, интересы которого простирались от поэзии до логики и математики. Рассматривается путь ученого к «воображаемой логике» и органическая связь его логических изысканий с исследованиями по психологии, философии, этике.Книга рассчитана на читателей, интересующихся развитием науки.


Я твой бессменный арестант

В основе автобиографической повести «Я твой бессменный арестант» — воспоминания Ильи Полякова о пребывании вместе с братом (1940 года рождения) и сестрой (1939 года рождения) в 1946–1948 годах в Детском приемнике-распределителе (ДПР) города Луги Ленинградской области после того, как их родители были посажены в тюрьму.Как очевидец и участник автор воссоздал тот мир с его идеологией, криминальной структурой, подлинной языковой культурой, мелодиями и песнями, сделав все возможное, чтобы повествование представляло правдивое и бескомпромиссное художественное изображение жизни ДПР.


Литературное Зауралье

В предлагаемой вниманию читателей книге собраны очерки и краткие биографические справки о писателях, связанных своим рождением, жизнью или отдельными произведениями с дореволюционным и советским Зауральем.