Не так давно - [108]

— Даст бог, бай Захарий, у меня тоже будет пятеро… Но позволь-ка спросить, ты-то почему до сих пор не женат?

Бай Захарий рассердился, вскипел и не в силах больше владеть собой высказал Лене все, что пришло ему на язык. Причем он раз десять заявил, что фашизм можно победить и без баб. Тут уже вмешались все остальные. Бай Захарий не смог устоять под напором полутора десятков человек и вынужден был перейти к обороне.

Когда жницы ушли с поля и опустилась темнота, мы вышли из леса, поднялись на горный гребень, с северо-востока опоясывавший села Видрар и Горочевцы, и вдруг перед нами засверкало множество огоньков. Это не было похоже на звезды. Звезды были ярче, и потому, что огоньки были разбросаны, мы решили, что там притаилось какое-то село. Определить, какое это село было трудно, но все же огоньки могли послужить нам ориентиром. Когда колонна вышла из ущелья, я велел Денчо вести ее вперед.

— Славчо, я боюсь заплутаться, — сказал он, — веди лучше ты сам…

— Я тоже так считаю, — добавил Стефан, обращаясь ко мне. — Ты легко находишь тропы.

Я повел отряд по заросшей кустарником круче. Тропы не нашел, а колючки шиповника немилосердно царапали и царапали нас. «Хорош проводник, — думал я, — люди всю свою одежду оставят на этих колючках».

Повернул вправо… опять кустарник. Повернул влево — то же самое. Куда ни сунься — всюду шипы! Не обращая на них внимания, я еще решительней пошел вперед. Наткнулся на высокую межу. Чуть было не сломал себе шею, хорошо, что меня удержал. Стефан. Мы продолжали идти…

— Постой, ведь тут пропасть, — тревожно крикнул кто-то.

— Не бойся, это дорога.

— Дорога, но куда она нас заведет?

— Или в село, или в какую-нибудь махалу — дороги в горах всегда ведут к селеньям, так меня когда-то учил дед Саво.

— Ты от своего деда много чего узнал, — поддержал разговор Стефан, шедший рядом со мной.

— Хороший человек, божий человек был мой дед — мудрый, как сама жизнь.

— Я своего деда совсем не знал — ни какой он был, ни когда умер.

Вдруг Стефан осекся и рукой загородил мне путь.

— Стой! Песня вроде с посиделок. — Он прислушался.

Стефан не ошибся. Из-за ближнего холма, поросшего редким дубовым леском, действительно, доносилось пение.

Ночь была душной. Жар, который солнце целый день обрушивало на землю, теперь поднимался от нее тяжелыми волнами, а так как не было ни малейшего ветерка, духота становилась еще сильнее.

— Кому нужно такое горячее солнце? — устало заметил кто-то.

— Как кому? А кукурузе надо вызреть?.. — ответил Денчо и расстегнул рубашку.

— И винограду, — добавил Стефан, который, дышал, как рыба, вытащенная из воды.

Колонна бесшумно двигалась по узкому проселку. Мы приближались к какой-то махале. Уже совсем ясно слышались девичьи песни, но несколько собак, видимо, озлобившихся на хозяев, которые не давали им есть и выгнали на подножный корм в зеленую кукурузу, — яростно накинулись на нас, не позволяя приблизиться к селению.

Мы послали двух человек в разведку, а колонна осталась отражать собачьи атаки.

— Пошли вон! — прикрикнул на них Божко-Боримечка. — Чего разгавкались?

— Это ж не твои собаки, чего им тебя слушаться! — сказала Лена.

— Ну, и пусть не его, — отозвался бай Захарий. — Собаки, они тоже понимают, когда с ними по-человечески обращаются…

— А кто тебя просил вмешиваться — я с Божко разговариваю, — огрызнулась Лена.

Вернулись наши разведчики. Лица у них были веселые, а походка несмотря на жару — бодрая.

— Товарищ командир, ваше приказание выполнено, — доложил Петко. — Это махала села Видрар и называется Варина-Падина. Люди собрались на площади и ждут нас.

— Как ждут нас? Откуда им знать, что мы придем?

— Жницы, которые сегодня нас видели, были из этой махалы. Они как только вернулись, сразу же рассказали всем, что к ним в гости идут партизаны.

— Отличная конспирация! — с веселой усмешкой заметил Денчо. — Мы крадемся как кошки, боимся как бы нас кто не обнаружил, а люди уже нам ужин приготовили.

Про Видрар я кое-что слышал от Йордана Николова. Это было небольшое, разбросанное селенье. На голых холмах люди кое-как выращивали рожь и овес. Но главным источником их существования была работа на стройках. Видрарские мастера слыли во всей юго-западной Болгарии самыми лучшими кровельщиками. Тем они и прославили свое захудалое село.

В Варина-Падине жил Петр Станимиров. Он ведал сельской кооперативной лавкой и руководил партийной группой в селе. Много раз пытался я связаться с ним, но все неудачно. Теперь встреча наша произошла неожиданно — и для него, и для меня.

На маленькой площади завязался оживленный разговор.

— Ну, вот, видите, — они пришли?! — довольная, что вышло так, как она говорила, воскликнула Грозда, племянница Петра, обращаясь к подружкам, с которыми она, кажется, даже побилась об заклад.

— Как же ты узнала, Грозда? Скажи, как?! — удивлялись девчата.

— Узнала, и все! — радостно ответила она. — Подсказало мне что-то.

Разумеется, ничто и никто ей ничего не подсказал. Она знала, что ее дядя Петр коммунист, и понимала, что рано или поздно партизаны его найдут. Кроме того, полиция, накануне пробиравшаяся по скалам мимо их села, тоже дала основание девушке думать, что мы находимся где-то в их районе.